ЦИКЛОТИМИЯ: речь идет о характере индивида, подверженного чередованиям бурной радости и депрессивной грусти. Когда состояния радости и грусти оказываются непропорциональными по отношению к вызвавшим их причинам, можно наблюдать приступы мании (беспричинная радость) и меланхолии (беспричинная грусть), которые могут завершиться настоящим психозом, так называемым «маниакально–депрессивным» синдромом. Противопоставляют индивидов, обладающих естественной склонностью к циклотимии, и индивидов, обладающих естественной склонностью к шизоидности: это два совершенно различных типа характера. В принципе, циклотимия относится к «брахицефальному» типу (широкая и короткая голова); шизоид же скорее «долихоцефал» (длинноголовый тип). См. Шизофрения.
Ч
ЧЕЛОВЕК: живое существо, наделенное разумом. Вопрос о человеке (будь то метафизический вопрос о его природе или моральный вопрос о его назначении) стоит в центре современной философии. Именно это отличает ее от философских систем прошлого, для которых центральной проблемой было существование внешнего мира (Беркли, Юм, Кант) или существование и природа души (Декарт). Человек представляет собой конкретную тотальность одушевленного тела и разумной души. Возможно ли узнать, чем на самом деле является человек, и как мы можем это узнать: такова сегодня философская проблема. Формирование науки о человеке. После Гегеля, открывшего, что история может служить методом познания человеческой реальности, Конт впервые заговорил о «науке о человеке». В его задачу входило обоснование истинной науки, «позитивных» социологии и психологии, которые смогут очистить «человековедение» от субъективных интерпретаций, внушаемых нам нашими страстями и эмоциями. Но он не нашел ничего иного, кроме как перенести методы науки о природе в сферу «человеческой реальности». С этой точки зрения «позитивная философия» не предлагает никакого метода, пригодного для познания человека как личности и ее внутреннего мира. Истинным основателем «науки о человеке» был Дильтей. По нему, наука должна определяться как «теория интуиции о мире» (Weltanschauungslehre); он распределил эти интуиции о мире на три группы, в зависимости от того, доминирует ли в них чувственный элемент (религия), рациональный элемент (наука) или элемент воли (мораль): наука о человеке в основе своей подразделяется на философию религии, теорию науки и мораль. Общим методом науки о человеке должно стать понимание. Дильтей противопоставляет объяснение физической реальности пониманию человеческих феноменов. «Мы не объясняем человека в гневе, мы его понимаем», — напишет Ясперс; все люди могут понять связь оскорбления и гнева, даже если речь идет не о причинной связи физического типа, а о духовной связанности. Именно эта универсальность и сообщает методу понимания определенную объективность. Познание человеческого углубляется благодаря психологии и социологии: 1) психоанализ (или «психология глубин») раскрыл существование второй личности, бессознательной и действенной, скрытой за чертами личности поверхностной и социальной; 2) социология обнаружила, что индивид может коренным образом меняться в зависимости от того, возьмем ли мы его изолированно или будучи принятым в определенную группу. Социология отмечает бесчисленные ресурсы человеческой адаптации, и психологи указывают на то, что подвергаемые анализу личности никогда не могут полностью узнать себя в своих собственных образах, открываемых им психологами. Человек свободен, и этой своей свободой противостоит любой объективной науке. Философская проблема человека. Ее можно определить как поиск общего синтеза всех аспектов человека. Задача состоит в том, чтобы «обнаружить единство общей функции, координирующей все человеческое творчество и представляющей миф, религию, искусство и т. д. как вариации на одну и ту же тему» (Кассирер). Человек всегда тождествен самому себе во всех своих проявлениях. Трудность заключается в том, что современная философия (экзистенциализм, феноменология, рефлексивная философия, марксизм) пытается уловить целостного человека, больше не подразделяющегося произвольно на «деятельность, аффективность и познание», но, одновременно с этим, и как действие, чувство и разум. Отметим, что к этому она еще не пришла. Но не заложено ли противоречие в самом желании познать при помощи мысли существование, по сути своей иррациональное? И раз уж человеку дано познать человека лишь в опыте жизни, не вытекает ли отсюда то, что при отсутствии спекулятивного решения проблемы решение может быть найдено «философией, выражающей определенную жизненную позицию»? Что задача заключается даже не столько в познании человека, сколько в его «реализации»? Истинной наукой о человеке будет мораль. Ее проблематика относится к предназначению человека в мире. Здесь можно выделить «формальную» мораль (Кант), предписывающую человеку действовать из соображений «долга», не уточняя при этом конкретного содержания этого подлежащего исполнению долга; и «конкретную» мораль (Фихте, Макс Шелер), отождествляющую долг с «призванием» — глубинным и творческим законом личности. Но как человек может узнать свое предназначение? Это будет не позитивное теоретическое знание, но практическое негативное сознание: он осознает ложность выбранных им жизненных путей, и его истинное предназначение наконец проступает сквозь ошибки, устраняя их при помощи «практически переживаемой негативной теологии» (Шелер). Лишь осознав свои границы и свои возможности, человек может осуществить свой жизненный путь, при этом он осуществляет «самого себя» (Ницше).