ЗАБЛУЖДЕНИЕ: действие, ведущее к ошибке — интеллектуальной или моральной. Заблуждение состоит в утверждении того, чего нет. Различают заблуждение и иллюзию: «Когда палка, опущенная в воду, кажется надломленной — это иллюзия, а не заблуждение» (Спиноза, 1632–1677). Потому что даже если мы знаем правду — то, что на самом деде она не надломлена, — факт остается фактом: мы видим надломленную палку. «Существуют иллюзии чувств, а не их заблуждения», — отмечает Ланьо в «Знаменитых уроках и фрагментах» (1880); «Поскольку восприятие не является знанием, о нем нельзя сказать, истинно оно или ложно, точно так же ничего нельзя сказать о заблуждении чувств» (там же). Заблуждение проистекает из способности суждения, направленной на то, что мы видим. В диалоге Платона (428–347 гг. до Р. Х.) «Теэтет» Сократ показывает, что низкое, но близко расположенное дерево кажется выше, чем высокое, но отдаленное. Именно суждение корректирует восприятие и интерпретирует чувственные данные. В чем источник заблуждения? Что может «подпортить» нашу способность суждения? Согласно «Рассуждению о методе» Декарта (1637) это главным образом «поспешность и предубеждение». Поспешность заключается в том, что мы не обременяем себя оценкой элементов, составляющих наши данные; предубеждение же представляет собой комплекс предрассудков, склоняющих нас к тому, чтобы признать истинным самое расхожее мнение. В рубрике «предубеждения» можно выделить заблуждения способности суждения, вызванные: эмоциями, страстями или желаниями. В «Очерке теории эмоций» (1939) Сартр заменяет классическую тему «я вижу медведя, мне страшно, я убегаю» схемой «я убегаю, мне страшно, я вижу медведя». Движение создает эмоцию, а та, в свою очередь, создает заблуждение: в темноте зашевелился куст (движение); эмоция внушила мне, что я видел медведя. То же самое происходит и со страстью, которая ослепляет, и с желанием, которое может, по Фрейду, вызвать религиозную иллюзию («Будущее одной иллюзии», 1927): вера в Бога вызовет архаическое желание иметь всемогущего Отца, справедливого и заботящегося о нас. Рассеять заблуждение позволит рефлексия или критический анализ.
Философия ставит более широкую проблему, относящуюся к области метафизики: как вообще возможно заблуждение, и не связано ли оно с условиями человеческого существования? В «Теэтете» Платон оказывается в затруднительном положении, пытаясь найти логическое оправдание заблуждению, ведь небытия нет и невозможно сказать то, чего нет: «Как можно смешивать то, что мы не знаем, с тем, что мы не знаем; или то, что мы знаем, с тем, что мы не знаем; или то, что мы знаем, с тем, что мы знаем?». Диалог под названием «Софист» углубляет этот анализ: заблуждение не может проистекать от нашего восприятия небытия; оно происходит от того, что мы соединяем вместе то, что не должно быть вместе соединено. Сократ приводит два примера: пример с голубятней, где поймали голубку, но не ту, что хотели поймать; и пример с алфавитом: в слове «плохо» перемешаны буквы. Заблуждение состоит в неправильном соединении сущностей. Спиноза (1632–1677) определит заблуждение как неадекватную, или «неполную идею». Понятие неадекватности означает, что знание, которым мы обладаем, неполное, не заключает в себе все богатство реальности. Заблуждение можно определить как недостаточное знание. Истинная же идея, наоборот, привносит такую полноту, несет в себе такую силу убеждения, что утверждается естественным путем, будучи index sui — знаком самой себя. Заблуждение предполагает утверждение своей особенности, своего «Я»; истина же позволяет самой идее в нас утвердиться, как, например, математические или моральные идеи, идея справедливости, которая существовала до нас и будет существовать после нас, как и математические истины. Что же это за человеческая способность, позволяющая нам оторваться от реальности, чтобы сначала помыслить ее в науке, а затем подняться над ней в метафизической гипотезе и заблуждении? Это объект «Трансцендентальной диалектики» Канта (часть «Критики чистого разума», 1781). Этой способностью является воображение. Это воображение называется трансцендентальным, когда оно составляет условие возможности восприятия или понимания реальности. Например, когда я рисую линию между двумя звездами или когда я различаю «тележку» Большой Медведицы — это акт духа, который не соответствует какому–то реальному следу в небе, но который, при помощи воображения, позволяет помыслить реальность. Когда этот акт ограничивается полем опыта, это дает научные понятия; но если этот акт выходит за границы опыта, мы выражаем идеи и соскальзываем в метафизическую гипотезу. Заблуждение состоит, следовательно, в том, что мы считаем истинной идею, которой в опыте ничто не соответствует. Существует четыре вопроса, в которых дух может впасть в заблуждение. Первый касается бесконечности мира: является ли мир конечным или бесконечным во времени и в пространстве? Второй — сущности материи (является ли она бесконечно делимой, или же мы можем дойти до неделимого элемента — атома?); третий— тотального объяснения феноменов (обнаруживаем ли мы бесконечную причинность или же свободную волю, суть которой — беспричинное действие?); четвертый — можно или нет вывести существование мира? Занятие определенной позиции по поводу каждой из этих четырех метафизических проблем — источник заблуждений, потому что воображение здесь уже больше не имманентно восприятию или науке о реальности; оно трансцендентно опыту и порождает абстрактную и чисто словесную диалектику. Посткантианские диалектики (Фихте, 1762–1814, Гегель, 1770–1831) описывают путь духа, исходящего из естественного состояния чувственного восприятия, проникающего в смысл всех возможных опытов сознания, чтобы расцвести в пространном объяснении человеческой истории и мира. Хайдеггер (1889–1976) в «Сущности истины» (1947) покажет, что заблуждение — состояние, естественное для человека, живущего в мире, что его метафизический источник — свобода, источник всех расхождений с действительностью и всех открытий, сделанных о ней. Вообще рефлексия, как ее практиковал Сократ, — это всегда критический анализ самого себя, свободное усилие, направленное на выход из состояния заблуждения. «Задача философии, — как говорит Лашелье («Психология и метафизика», 1885), — состоит лишь в том, чтобы постепенно устранять заблуждения; тогда возможно, что в завершение этой критики мы прикоснемся к истине». См. Суждение, Воображение.