Философское ориентирование в мире не сводит последние результаты наук в единую картину мира (Weltbild), но показывает невозможность подобной имеющей силу картины мира, как единой и абсолютной; оно ищет сомнительные моменты (die Fragwürdigkeiten) в фактическом ориентировании в мире.
Считается чем-то вроде самоочевидной предпосылки рассудка в его ориентировании в мире утверждение, что мироздание (Weltall) существует (da ist). Мыслит ли рассудок, переходя за границы ориентирования в мире, метафизический процесс сотворения мира, или же начертывает позитивистскую картину механического миропроцесса (mechanisches Weltgeschehen), или социологическую картину необходимостей в течении истории, - каждый раз завоевывающее свои предметы познание мнимо завладевает также и некоторым целым (wird ein Ganzes vermeintlich selbst in den Griff des seine Gegenstände erobernden Erkenntnis genommen). Чтобы победить эту фиксацию к целому, особенно к целому мироздания в картине мира, нужно самостоятельно произвести известные рассуждения: редукцию к фактическому подтверждению мнимого знания в моей ситуации, и мысли, указывающие на трещины, противоречия и границы во всяком мышлении о мироздании. Философское ориентирование в мире обращается к принципам и смыслу проявляющихся в науках познавательных процедур (Erkenntnisvollzüge).
Вторая предпосылка рассудка гласит, что все, что есть, также предметно и доступно знанию (wißbar), что бытие тождественно с бытием-объектом или с тем, что может быть мыслимо как объект.
Эта абсолютизация рассудка подвергается сомнению при мысли о том, что бытие как бытие-объектом наличествует не из себя, но, как такое бытие, есть для познающего субъекта так, как оно ему является. Если бытие, обнаруживающееся в ориентировании в мире, имеет тенденцию навязываться нам как абсолютное бытие, то философское ориентирование в мире доводит до сознания то, что всякое бытие мироориентирующих наук, как всякий раз определенное, а потому особенное бытие, вовсе не есть абсолютное бытие; это ориентирование проникает в знании этих способов бытия от одного способа к другому, и превосходит их все. Объективное бытие ориентирования в мире ни в какой его форме не может быть изолировано для себя самого. Философски я впервые утверждаюсь в нем лишь тогда, когда я изначально знаю, что должен прорвать его границу (daß ich es durchbrechen muß).
Третья предпосылка рассудка гласит, что могучее и подлинно сущее есть пребывающее во времени (das in der Zeit Dauernde): материя, в которой утопает в конце всякая жизнь; затем - биологическая жизнь, от которой душевное и духовное остается в зависимости; затем - человеческие массы и человек в его посредственности (der Mensch in seinem Durchschnitt), а также материально обусловленные социологические процессы (которые разве только случайно оставляют место для идей духа или пользуются этими идеями). Рассудок ставит акценты и полагает ценность там, где успех достигается зримым причинным действием. То, что экзистенция полагает наилучшим, есть для него самое бессильное. Тишина экзистенциальной коммуникации недоступна для знания о мире иначе как в ее овнешненности (Die Stille der existentiellen Kommunikation ist dem Weltwissen nicht zugänglich als nur im Äußerlichgewordensein). Необъективность власти идей, и даже их совершенное, на честный взгляд эмпирического знания, безвластие, есть явный признак того, что здесь дело идет о бытии как свободе, а не о бытии как пребывании (Bestand). То, что составляет дело свободы, невозможно превратить в знание о протекании и сбывании (ein Wissen um Verlauf und Geschehen).
2. Просветляющее экзистенцию мышление.
- Если в обратном восхождении от всякого определенного бытия к существованию как всеобъемлющему сознанию, в котором только и есть то, что вообще есть для нас, философия позволяла осознать подходы анализа существования, то в обратном восхождении от всякого бытия, как бытия-объектом в мире, к экзистенции она обращается к задаче просветления экзистенции. Анализ существования и просветление экзистенции имеют неодинаковый смысл.
Анализ существования, как таковой, не имеет экзистенциально обязательной силы; он должен совершаться сознанием вообще, которое постигает в этом анализе также и себя самого. Он показывает нам всеобщее в существовании. В нем каждый познает себя не как этот индивид, но как Я вообще. Он сообщается недвусмысленно и непосредственно. В сравнении с этим, просветление экзистенции имеет обязательную силу, становится языком индивида к индивиду. Давая, вместо всеобщих познаний, возможные просветления, оно показывает возможность индивида в его безусловных корнях и целях. В нем узнает себя не всякий, но каждый узнает себя лишь более или менее полно, усваивая или отталкивая, переводя на собственную действительность, именно как этот индивид. Оно сообщается другому лишь многозначно и допускает недоразумения. С тем, к кому оно вообще обращается, оно говорит так, что речь идет о нем самом.