Наконец, Данте остановился, и к тому моменту, как я догнала его, он лежал, вытянувшись, на огромном валуне, сцепив руки за головой. Он скинул с себя спортивное трико и ветровку, оставшись в шортах до колен и футболке. Если бы не едва заметно вздымающаяся грудь, я бы ни за что не подумала, что он только что пробежал около десяти миль в горку.
Я вскарабкалась на валун и распласталась рядом с ним.
— Воды, — прокряхтела я, пытаясь отдышаться. Данте приподнялся, упершись на локоть, и улыбнулся.
— Не получишь. Я выжму тебя досуха. От воды бывают слезы, а я не выношу слез. А когда ты узнаешь, что я приготовил для следующего задания, тебе захочется плакать. К счастью для меня, у тебя не выйдет.
Подхватив меня подмышки, он вздернул меня на ноги. На горизонте появились первые лучи солнца, окрашивая небо в холодные розовые тона. Стоя на этом валуне плечо к плечу, мы могли созерцать природу на мили вокруг. Вечно зеленые деревья, ели и кедры, раскинулись, словно возвышающийся над землей ковер, покрывающий холмы и спускающийся в чашу глубокого оврага, пересекающего прекрасный пейзаж.
— Выбери одно, — приказал Данте.
— Одно что?
— Дерево. Как только выкорчуешь его, сможешь пойти домой.
Я озадаченно посмотрела на деревья, которым было, по крайней мере, лет сто, и которые в обхвате превышали три телефонных столба, и почувствовала, как моя челюсть медленно ползет к земле.
— Данте…
— Силовая тренировка номер один. — Он подбадривающе хлопнул меня по плечу и снова устроился на булыжнике в расслабленной позе. — Это будет зрелищнее, чем «Today» [3]шоу.
— Я тебя ненавижу.
Он засмеялся.
— Пока что нет. Но вот через час…
Спустя час я уже вложила каждую крупицу имеющейся во мне энергии — и возможно, души — в процесс выкорчевывания одного очень упрямого и несговорчивого южного кипариса. Но если не считать небольшого наклона, он по-прежнему оставался идеальным образцом процветающего дерева. Я и толкала его, и выкапывала, и всячески пыталась побороть, и тщетно била кулаками. Сказать, что дерево выиграло, было бы большим преуменьшением. И все это время Данте взирал со своего валуна как с насеста, фыркая, посмеиваясь и отпуская язвительные замечания. Рада, что хоть один из нас повеселился.
Он неторопливо подошел ко мне, губы растянулись в легкой, но очень мерзкой улыбке. Почесав локоть, он спросил:
— Ну, что, Предводитель Армии Великих и Всемогущих Нефилимов, получается?
Пот ручьями тек по моему лицу, капая с носа и подбородка. Ладони были стесаны до крови, колени содраны, лодыжка вывихнута, и каждая мышца в теле кричала в агонии. Я ухватилась за футболку Данте, хорошенько вытерев ею лицо, и напоследок высморкалась.
Он отшатнулся от меня, подняв ладони.
— Эй.
Я махнула рукой в направлении выбранного дерева.
— Я не могу, — признала я, всхлипнув. — Я не предназначена для этого. Я никогда не буду такой сильной как ты или другие Нефилимы. — Я почувствовала, как от стыда и отчаяния у меня задрожала нижняя губа.
Он смягчился.
— Нора, дыши глубже. Я знал, что ты не справишься. В этом и была суть. Я хотел дать тебе невыполнимое задание, чтобы в будущем, когда ты все-таки сможешь это сделать, у тебя была возможность оглянуться назад и увидеть, какой путь ты прошла.
Я уставилась на него, чувствуя, что закипаю.
— Что? — удивился он.
— Что? Что? Ты рехнулся? Мне сегодня в школу. Мне нужно подготовиться к контрольной работе! И я думала, что забиваю на учебу, ради чего-то стоящего, но как выяснилось, все это было ради того, чтобы я уяснила какую-то суть. Так вот теперь ты уясни! Я сдаюсь. С меня хватит! Я не просила об этом. Тренировки были твоей идеей. Ты командовал и распоряжался, теперь моя очередь. Я УХОЖУ! — Знаю, я была измотана и вполне вероятно не могла судить рационально, но с меня было достаточно. Да, я хотела повысить свою выносливость и силу и научиться защищать себя. Но это было просто нелепо. Выкорчевать дерево? Да я изо всех сил старалась, а он сидел и смеялся, прекрасно зная, что я никогда не смогу этого сделать.
— Ты, кажется, всерьез рассердилась, — проговорил он, нахмурившись и задумчиво потирая подбородок.
— Ты так думаешь?
— Считай это наглядным пособием. Своего рода ориентиром.
— Вот как? Ориентируйся на это! — я показала ему средний палец.
— Ты раздуваешь из мухи слона. Ты же понимаешь это?
Конечно, через пару часов я может и пойму. После того, как приму душ, попью и вырублюсь в кровати. Что, разумеется, не случится, как бы мне этого не хотелось, потому что мне нужно идти в школу.
Данте продолжил:
— Ты — командир этой армии. А еще ты Нефилим, запертый в человеческом теле. Тебе нужно тренироваться усерднее любого из нас, потому что у нас изначально большой отрыв. И я окажу тебе медвежью услугу, если буду нянчиться с тобой.
Я вперилась в него пристальным взглядом, не обращая внимания на льющийся в глаза пот.
— А тебе когда-нибудь приходило в голову, что мне, возможно, не нужна эта должность? Что я не хочу быть командиром?
Он пожал плечами.
— Это неважно. Все уже решено. И не забивай себе голову бесполезными фантазиями.
— Почему бы тебе не устроить переворот и не захватить трон? — уныло пробормотала я, полушутя, полусерьезно. Насколько мне известно, у Данте не было причин оставлять меня у власти или в живых. — Ты был бы в миллион раз лучшим командиром, чем я. Тебе это и в самом деле важно.
Он снова потер подбородок.
— Ну, теперь, когда ты натолкнула меня на эту мысль…
— Это вовсе не смешно, Данте.
Улыбка исчезла с его лица.
— Совсем не смешно. Я принес Хэнку клятву, что помогу тебе преуспеть в его деле. Моя жизнь поставлена на карту, так же, как и твоя. Я не ради каких-то дополнительных очков каждое утро занимаюсь с тобой тренировками. А ради твоей победы. Моя жизнь зависит от тебя.
До меня постепенно дошел смысл его слов.
— Ты хочешь сказать, что если я не возглавлю войну и не выиграю, ты умрешь? Это твоя клятва?
Он тяжело вздохнул прежде чем ответить.
— Да.
Я закрыла глаза, потирая виски.
— Лучше бы ты мне этого не говорил.
— Расстроена?
Облокотившись о валун, я расслабилась, позволяя легкому ветерку остудить разгоряченную кожу. Вздохнула поглубже. Мало того, что я могу ненароком убить себя и маму, если не поведу армию Хэнка к свободе, так теперь я еще убью Данте, если проиграю битву. А как насчет перемирия? Как насчет моей сделки с архангелами?
Чертов Хэнк. Это он во всем виноват. Если он не попал прямиком в ад после смерти, тогда ни в этом мире, ни за его пределами нет ни капли справедливости.
— Лиза Мартин и верховные Нефилимы хотят снова с тобой встретиться, — рассказал Данте. — Я тянул время, потому что знаю, что ты не сторонница войны, и я переживаю по поводу их реакции. Нам нужно, чтобы они оставили тебя у власти. И чтобы добиться этого, нам нужно убедить их, что ваши стремления совпадают.
— Я еще не готова к встрече с ними, — ответила я машинально. — Продолжай отвлекать их. — Мне нужно время на раздумья. Время, чтобы определиться с порядком действий. Кто был для меня большей угрозой — недовольные архангелы или бунтующие Нефилимы?
— Ты хочешь, чтобы я сказал им, что пока ты будешь общаться с ними через меня?