Скарлетт несколько раз вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться, когда служанка открыла дверь в обширный сад под стеклянным куполом.
– Его светлость желает встретиться с вами здесь.
Крошки-колибри весело порхали с одного растения на другое. Схожее мельтешение ощущалось и в желудке у Скарлетт, когда она прошла в дверной проем. В воздухе пахло пыльцой, цветами и зарождающейся романтикой.
Недавно Николя нарисовал ей букет гибридных цветов, пояснив, что ему нравится ставить садовые эксперименты. Она тогда решила, что он написал это просто чтобы ее впечатлить, но теперь поняла: кто-то здесь явно производит опыты с растениями. Ее взору предстали диковинные гроздья белых валенданских ромашек с бархатно-голубыми лозами, серебряные паучьи лилии, сияющие на свету, и желтые стебли подсолнухов с нефритово-зелеными лепестками.
Недалеко от двери на медном столике стоял букет ярко-розовых пионов, кувшин мятного лимонада, а также поднос с бутербродами из хлеба с семенами и крошечными пирожными с белыми сливами. В самый раз, чтобы проявить предусмотрительность, не впадая в крайность.
Хулиан подозрительно оглядел угощение, как будто лимонад был ядовитым, а в бутербродах прятались бритвенные лезвия.
– Еще не поздно уйти, – напомнил он.
– Но я нахожусь именно там, где хочу быть, – возразила Скарлетт и присела на краешек большого медного стула. – А вот ты можешь удалиться, когда пожелаешь.
– Только не говори, что тебе здесь действительно нравится. – Хулиан поднял глаза к стеклянному потолку, по которому ползали божьи коровки. – Здесь что-то не так. Даже насекомые хотят сбежать.
– Кхе-кхе! – раздался намеренный кашель служанки. – Его светлость, граф Николя д’Арси.
У Скарлетт перехватило дыхание, когда она услышала громкий чеканный перестук сапог, более тяжелый, чем она ожидала.
Каким только Скарлетт своего бывшего жениха не представляла: приземистым, высоким, стройным, грузным, старым, молодым, лысым, патлатым, красивым, невыразительным, бледным, загорелым, задумчивым, веселым. В своем воображении она одевала его то в легкомысленный сюртук с оборками, то в строгий фрак и не переставала гадать, что же он скажет ей при встрече.
Также она репетировала и собственные ответы, но теперь, когда он шагнул вперед и взял ее за руку, все заготовленные реплики разом вылетели у нее из головы.
Николя оказался настоящим великаном, почти на полметра выше ее. Его огромная ладонь могла бы с одинаковой легкостью и расплющить ее в лепешку, и приласкать. У него были мускулистые ноги, крепкие руки и такие густые каштановые волосы, что, как бы он ни пытался их укротить, широкая прядь все равно то и дело падала ему на лоб, придавая мальчишеский вид, который дополняли слегка погнутые очки.
Именно так Скарлетт представляла себе линчевателя, для отвода глаз притворяющегося добропорядочным любителем ботаники.
Рядом с графом трусила большая черная собака размером с пони. Тимбер. В своих письмах Николя много рассказывал о своем любимце. При виде Скарлетт пес, явно взволнованный, завилял хвостом и приподнял уши, однако продолжал держаться подле хозяина и послушно сел по его команде. Николя поднес ее руку к своим полным чувственным губам и поцеловал.
Волшебному платью Скарлетт Николя явно понравился. Ее низкий вырез украсился грубо ограненными драгоценными камнями, рассыпающими искры света по всему застекленному саду.
– Рада наконец-то познакомиться с вами, – выдавила из себя Скарлетт.
Граф широко и искренне улыбнулся.
– Я испытываю искушение сказать, что вы даже красивее, чем я себе представлял, но мне бы не хотелось, чтобы вы сочли меня неоригинальным.
– Слишком поздно, – кашлянул Хулиан.
Между густыми бровями Николя появилась морщинка, когда он заметил спутника Скарлетт.
– А вы кто такой?
– Хулиан. – Он протянул ладонь, но граф явно не собирался выпускать руку Скарлетт из своей.
– Не знал, что у Скарлетт есть брат.
– Потому что я ей вовсе не брат. – Хулиан сохранял дружелюбный тон, но в его глазах вспыхнула дьявольская искра, заметив которую Скарлетт ощутила приступ паники. – Мы вообще не родственники. Я актер, с которым она играла во время Караваля.
На словах «с которым она играла» он сделал особое ударение, и Скарлетт тут же захотелось его придушить. В кои-то веки Хулиан решил быть честным – и как не вовремя!
Николя, однако, ничуть не встревожился. Продолжая широко улыбаться, он свободной рукой погладил Тимбера.