Скарлетт рассмеялась.
– Что ты сделал, чтобы заслужить подобное?
Хулиан пожал плечами.
– Просто мой брат временами бывает завистливым. Подозреваю, его беспокоило, что во время игр мне оказывали слишком много внимания, вот и пытался превратить меня в посмешище. Но красивые молодые люди с хорошим голосом всем нравятся.
Скарлетт закатила глаза, хотя не могла не признать, что мир действительно стал прекраснее, когда Хулиан снова начал напевать. Она выглянула в окно, когда карета шумно подкатилась к безукоризненно ухоженному загородному домику цвета персиков Фестиваля Солнца, с белоснежной отделкой и в окружении моря ромашек, навевающих мысли о живых кружевах.
Находящаяся на лужайке перед домом семья тоже казалась идеальной. Должно быть, они отмечали праздник, ужиная на свежем воздухе. На траве стоял длинный стол, накрытый скатертями в цветочек и уставленный разнообразными яствами. Вокруг собралась семья из пяти человек, все пили из глиняных кубков, как будто кто-то только что произнес тост. Скарлетт посмотрела на младшего ребенка, девочку с длинными косами, змеящимися по спине. Она держала свой кубок обеими руками и улыбалась, как будто это был ее первый глоток вина. Если растягивать так губы продолжительное время, они заболят!
Но ее улыбка никуда не девалась. Все оставалось неизменным.
Горько-оранжевые уколы беспокойства поползли по коже Скарлетт, когда карета проехала мимо, но никто из сотрапезников не опустил кубки и вообще не пошевелился.
Скарлетт могла бы подумать, что семья представляет собой группу невероятно реалистичных статуй, если бы не испуганные завитки призрачно-фиолетового цвета, кружащиеся вокруг их застывших форм. Которые Скарлетт определенно не привиделись. Она так живо различала владеющее всеми чувство страха, что у нее бешено заколотилось сердце.
– Что-то не так. – Перегнувшись через Хулиана, Скарлетт открыла окно и крикнула кучеру:
– Остановите карету!
– В чем дело? – удивился Хулиан.
– Сама не знаю, но чувствую: что-то здесь не в порядке. – Она распахнула дверцу, как только экипаж замедлился, и бросилась бежать по траве.
Хулиан последовал за ней.
Вблизи семейная сценка выглядела еще более неестественной. Двигались лишь травинки под ногами Скарлетт да муравьи, которые свободно ползали по праздничному угощению, в то время как люди застыли в одних и тех же позах, неловко приоткрыв рты и запачкав зубы темно-фиолетовой жидкостью, налитой в кубках.
– Легендо способен на подобное? – спросила Скарлетт.
– Нет, – тут же отозвался Хулиан. – Временами он может проявить жестокость, но это уж чересчур. – Он нахмурился, проверяя пульс младшей девочки. – Она еще жива.
Он продолжал нащупывать биение жизни в пугающе неподвижных телах.
– Как кто-то вообще мог это сделать? – Скарлетт оглядела стол, будто ожидая найти бутылку с ядом, спрятанную среди яств. Но все выглядело совершенно нормально: лепешки, длинные бобы, крапчатые початки кукурузы, корзиночки со свежей ежевикой, открытые свиные пироги и…
Ее взгляд остановился на ножах для масла, торчащих из стола. Приборы из этого тусклого некачественного металла плохо режут, однако нашелся кто-то достаточно сильный, кто вонзил их в стол прямо через скатерть, пришпилив к нему записку.
– Хулиан, взгляни-ка на это. – Скарлетт осторожно склонилась над угощением, не смея прикоснуться ни к ножам, ни к записке, когда читала вслух:
РАЗ, ДВА, ТРИ, ЧЕТЫРЕ, ПЯТЬ…
ВСЯ СЕМЬЯ ЖИВА, ВИДАТЬ.
НО КАК ТОЛЬКО ДНЮ КОНЕЦ,
КАЖДЫЙ ЗА СТОЛОМ – МЕРТВЕЦ.
В КАМЕНЬ ЧТОБЫ ИМ НЕ ПРЕВРАТИТЬСЯ,
ВСЯКОГО, КТО ПРОЧТЕТ ЭТО, ВИНА ДОЛЖНА ИСКУПИТЬСЯ.
В ТОМ, ЧТО НАТВОРИЛИ НЕДАВНО, ВЕДОМЫЕ СТРАХОМ,
ПРИЗНАЙТЕСЬ ЖЕ ВСЛУХ ЕДИНЫМ МАХОМ.
– ОТРАВА
– Корявая какая-то рифма, – проворчал Хулиан.
– Боюсь, ты упускаешь главное, – прошептала Скарлетт. Она не знала, слышат ли их превратившиеся в статуи люди, но если да, не хотела пугать их своими мыслями. – Взгляни на подпись. Есть Мойра по имени Отравитель.
Однако «отрава» и «отравитель» все же не одно и то же и, возможно, Мойра в этом деянии неповинна. В противном случае им оставили ужасное предупреждение.
До недавнего времени Скарлетт никогда особо не задумывалась о богах и богинях Судьбы; эти архаичные легендарные существа всегда были навязчивой идеей ее сестры. Но после того как Мойры освободились из плена проклятой Колоды Судьбы, Скарлетт засыпала Теллу вопросами и сама взялась изучать имеющиеся о них сведения.
Мойры были настолько древними, что большинство людей считало их не более чем мифическими созданиями, которых принято изображать на Колодах Судьбы, используемых людьми для предсказания будущего. В действительности они являлись не просто нарисованными картинками; но реальными проклятыми сущностями, обреченными на долгие века заточения в Колоде Судьбы. Упоминаний о том, как именно они применяли свои способности, почти не имелось, но имя Отравитель говорило само за себя.