- Тогда почему бы просто не подсыпать их мне в еду? - бросаю вызов я. - Почему ты предлагаешь мне выбор?
- Потому что, милая Лилли, ты должна полностью понимать, что с тобой происходит. Ты должна понять, что только из-за твоего выбора ты оказалась в этом..., - Хью оглядывает комнату. - ...этом холодном, темном, презренном месте. Три маленькие таблетки откроют нам твой разум. И они также будут твоим спасением.
Я смеюсь.
- Спасением? Спасением от чего? Ты сам сказал, что собираешься использовать меня как приманку. Ты же не хочешь меня выпускать.
- Возможно, и нет, - признает Хью, - но разве ты не предпочла бы провести свои последние дни в безудержной роскоши, в противоположность этому... этому жалкому существованию?
Он встает и отворачивается.
- Подумай об этом, Лилли. Ты знаешь, где мы находимся?
- Ты знаешь, что нет.
- Мы находимся в нескольких километрах от красивого дома Эстебана на отдаленном острове в Средиземном море. Разве ты не хочешь посмотреть на море? Мы тебе разрешим сделать это. Мы позволим тебе побродить по прекрасному ландшафту живописной природы над нами, если ты просто проглотишь эти три красные таблетки.
- Ты лжешь, - шиплю я. - Мы не могли уехать из страны. Я знаю, что мы все еще в Калифорнии. Ты не мог просто улететь со мной, когда никто ничего не знал, и как бы мы прошли таможню?
- Таможню? - Хью громко смеется. - Ты думаешь, что работники Администрации транспортной безопасности могли бы остановить нас? Вспомни, что случилось в аэропорту Бостона, Лилли. Вспомни, почему Джереми был вынужден взять меня с собой.
Он понижает голос.
- Это потому, что у меня все еще есть связи из моей прошлой жизни. Не отвергай то, о чем ты ничего не знаешь. Это превратит твое упрямство в слабость вместо силы.
Он отворачивается.
- Десять дней, Лилли, - сообщает он мне. - Я даю тебе десять дней, чтобы сделать свой выбор. Эстебан уже начинает терять терпение. Я советую тебе принять таблетки. Потому что ты знаешь, что в конце концов, хочешь ты того или нет, они окажутся в тебе. А если честно? Гораздо лучше, когда ты чувствуешь себя хозяином своей собственной судьбы.
Он смеется.
- Неважно, насколько ошибочна эта иллюзия.
Поддайся. Уступи. Как Пол.
Такие кошмары преследуют меня во сне. На заднем фоне - голос моего подсознания, голос, который когда-то давал мне силы.
Поддайся. Уступи. Какой у тебя выбор?
Снова и снова эта мантра повторяется во сне. Снова и снова я отвергаю это, решив остаться верной себе, решив заставить Джереми гордиться мной. Где бы он ни был.
Глава 20
Джереми
Июнь 2014. Здание Стоунхарта. Верхний этаж.
- Сэр? Звонят банки. Они хотят...
- Да пошли они, - рычу я, обрывая мужчину.
Мне не нужно отрывать взгляд от экрана компьютера, чтобы понять, что у него не хватает смелости посмотреть мне в глаза. Он пытается продолжить.
- Они просят п-погасить просроченные счета, - заикается он, - и...
- Что я, блядь, только что сказал?
Я взрываюсь, хлопаю рукой по столу и вскакиваю. Мужчина вздрагивает в ответ. Я обхожу вокруг стола и приближаюсь к нему.
- Для меня важно только одно, - говорю я ему тихим, опасным голосом. - Только одно! И если ты пришел сюда, чтобы сказать мне, что вы продвинулись...?
Я позволил вопросу повиснуть в воздухе, усиливая его дискомфорт. В ответ он качает головой.
Я останавливаюсь перед ним. Он достаточно высок, чтобы смотреть мне в глаза, но когда сталкиваешься со мной таким образом, немногие достаточно мужественны, чтобы выстоять. Его плечи сгорбились под моим пристальным взглядом.
- Иди, - шепчу я. - Скажи банкам, что я, блядь, сказал.
Он быстро качает головой, заикается и приглушенно извиняется, а затем выходит из кабинета.
Дверь закрывается. Я нажимаю на кнопку блокировки. Секундой позже вся стеклянная стена, открывающая остальную часть офиса, превращается в непрозрачный белый цвет. Я шагаю к бару, каждый шаг тяжелый и целеустремленный. Я беру бутылку скотча и наливаю себе выпить. Подношу к губам, наслаждаюсь ароматом в течение одной секунды...затем откидываю голову назад и глотаю целиком.
Мой взгляд прикован к бутылке. Еще нет десяти утра, а она уже на три четверти пуста.
- Ублюдок, - шепчу я.
Я оглядываюсь на светящийся экран компьютера, на котором горит первое письмо от похитителей Лилли. Слова этого письма навсегда запечатлелись в моем сознании.
- Черт бы тебя побрал! - кричу я и в приступе ярости швыряю бутылку в стеклянную стену.
Она разбивается. Я игнорирую смутные формы людей, которые остановились, чтобы поглазеть.
Вместо этого я возвращаюсь к своему столу. Я сажусь в кресло и в тридцатый раз за это утро читаю сообщение Эстебана:
Доброе утро, мистер Стоунхарт, возможно, вы удивлены, получив от меня письмо. Есть веская причина, по которой я пишу вам. Прежде чем продолжить чтение, пожалуйста, подтвердите этот факт, открыв одно из приложений.
Я сделал. Там были фотографии Лилли, моей Лилли в ужасном состоянии. О, я хотел увидеть, как Эстебан горит, когда мои глаза скользят по фотографиям. Письмо продолжается:
Сделали? Хорошо. Кажется, вы умеете следовать инструкциям, когда это необходимо. Помните об этом, потому что вас проверят снова в ближайшее время. Она жива, но не совсем здорова. Вы можете вернуть ее. Но сначала вы должны дать мне то, что я ищу. Что я имею в виду? Возмещение. Возмещение ущерба, причиненного вашим тупым высокомерием. Подумайте о своих грехах, мистер Стоунхарт. Вам некого винить в этой ситуации, кроме себя самого. Не пытайтесь найти меня. Ждите моего следующего сообщения. Там я изложу свои требования. Ваш ответ определит, когда вы в следующий раз увидите мисс Райдер, она вернется к вам живой и на свободе...или в мешке как труп.
Э.
- Э.
Одна единственная буква заставила меня сначала задуматься, но кто это мог быть, кроме Эстебана? Никто. Это уже ставит меня на один шаг впереди. Я откидываюсь на спинку кресла, мозг напряженно работает. Робкая улыбка расползается по моим губам, когда я начинаю видеть слабый проблеск плана спасения. Я открываю правый ящик и достаю оттуда самое ценное, что у меня есть. Фотографию единственной женщины, которую я когда-либо любил.
- Я вытащу тебя, моя сладкая Лилли-цветок, - обещаю я, проводя кончиками пальцев по ее губам. - Что бы ни случилось, ты вернешься домой живой. Клянусь своей жизнью.
Глава 21
Лилли
Третий день моего протеста. Я просыпаюсь от ругани в комнате. Не успеваю я и глазом моргнуть, как меня поднимают и выносят за дверь. Мои ноги волочатся по полу, вялые и тяжелые. Мы возвращаемся в сырой бетонный бункер, который был моей первой тюрьмой.
Меня заставляют сесть в кресло. Яркий свет ослепляет меня. Я вижу достаточно, чтобы различить знакомые очертания штатива и камеры. И мигающий красный огонек. Всегда, мигающий красный огонек.
- Ты приняла таблетки? - требовательно говорит голос.
Этот голос принадлежит лидеру со шрамом. Я поворачиваю к нему лицо, как только могу, и плюю в ответ.
- Шлюха! - кричит он.
Он бьет меня. Я вскрикиваю и падаю на пол.
- Подними ее, - рычит он.
Меня поднимают. Как только я выпрямляюсь, меня снова бьют, по другой стороне лица. Я падаю в противоположную сторону.
- Опять, - повторяет он, меня поднимают и усаживают на сиденье.