Но вот опять щеки Мел раскраснелись, да и Рита прижала волчьи уши, когда мы дружно услышали быстрый поцелуйчик. Думаю, молчаливая чмокнула демона в щеку. О, острозубый не дышит, а сердце пляшет.
— Ты… кхм… хочешь воды? — быстро переключился он, напрочь позабыв о своем монологе. Мур кивнула.
Виктор обошел дерево. Простите, боги, простите, но я не удержался.
— Что у тебя с лицом, зубастый? — ткнул я кукольным пальцем на свои губы.
— Чего? — он старался сделать злые глаза. А рот застыл в улыбке, демон пытался подавить её — и проигрывал своей мимике в неравной битве. — Замолчи!
Что дамы сердца делают с нами?.. Особый вид заклятий.
— Даже не «заткнись»? — поддержала меня Рита.
Под добрый смех демоненок начал рыться в сумке. А Мур, красная до кончиков ушей, также выйдя из-за дерева, шлепнула меня по плечу.
— Эй, я, вообще-то, главнокомандующий! — приподнял я руку, защищаясь от гнева дочери.
И только с ними этот титул ничего не стоит. Просто громкое слово. «Убийца», «Бессмертный», «Непобедимый», «Берсерк», «Зверь»… Для всего мира я буду машиной смерти. И только для них... я хочу быть отцом. Держись, Клиф, у тебя закончились жизни, и встречу с костлявой надо оттянуть, пока я не буду уверен, что все сделанное не напрасно.
Центральный лагерь, как всегда, встретил нас громким оповещением. Вроде ничего не изменилось, но обстановка явно была напряженная. И, несмотря на приказ явиться к Омеге, на ковер…
— Так, — хмуро глядел я на перебинтованную руку Альки. Сама кукольница, несмотря на явное вмешательство целебных сил, все еще выглядела побито. — Если это то, что я думаю... — На меня накатила злоба.
— Был неприятный случай, — сохранила Алька улыбку.
— Беатриси? — прошипела Мел. — Она и нас навестила в разгар сражения. Поэтому лагерь снова открыт для меня.
— Задушу. — Берсерк уже скребся наружу.
— Потерпи, скоро будет такая возможность. — а улыбка-то не фальшивая. — У меня много новостей и важной информации.
— Хорошо. — Я посмотрел на семью. — Соберитесь в моей палатке. По плану Рифа должна прибыть со дня на день.
— Клиф, — успела остановить меня Алька. — Доверься мне и не подавай вида по поводу Бис.
Доверия хоть отбавляй. Сконцентрировавшись, я направился в штаб.
— Ох, Незримая! Мур, что это у тебя? — заметила "мама" рисунок на коже.
— А Мелони не слышит правым ухом, — как бы отвел Виктор внимание.
— Ты теперь будешь говорить это всем? — раздраженно выдохнула Мелони. — Но, в общем, у нас тоже много нового.
Разговор стих.
Под пристальными взглядами чужих глаз я приближался к главному шатру.
— Ну, естественно, — остановился я, видя, что розовая уже ждет меня.
— Берсерк, давно не виделись. — Сколько яда! — Живой... — помрачнело гладкое лицо.
— Ожидала иного? — ухмыльнулся я.
— Нет, — сквозь сжатые зубы. Удержала фальшивую маску. — Омега будет рада. — Мы поравнялись, и на долю секунду белки глаз демонессы окрасились в черный. — Советую воздержаться от лишнего в докладе.
— Оу, конечно. — Я не повернул головы, лишь скосил взгляд. — Не будь параноиком... подруга.
Слышать скрежет её зубов — отдельная музыка в моем списке самых приятных звуков.
Глава 32 Обнажая правду часть 1
Приветствие, доклад, разговор о покушении на Альку... И тишина. Звенящая тишина накрыла командный штаб. Мы не виделись с Ави всего неделю, но за такой короткий промежуток времени в ей словно прибавилось несколько лет. Конечно, не было мешков под глазами или усталых движений. Но взгляд! Я смотрел в посеревшие зрачки и видел всю тягость, печаль, боль. Несокрушимая броня дала трещину, обнажая беззащитную плоть.
— Твой шов, — вполголоса сказала она.
Когда нет божественного света, обычная волчица-альбинос смотрит на меня, как в первые дни нашего знакомства.
— Да, на баррикаде было сложно, — снял я наплечник, положив его на стол. — А...
— Скоро все закончится, — не дала она мне договорить. — Как только мы возьмем Пьетро, все станет лучше.
Снова слова самоуспокоения. Это бесит, раздражает.
— Хм, — нахмурился я. — Как только мы начнем Поход, все станет лучше. — Я наклонил голову. — Как только волки станут едины, все станет лучше. Как только...
— Прекрати. — Гримаса мучений прочертила морщины на лбу. — Всем покинуть палатку! — скомандовала она охране. Волки, поклонившись, по одному вышли наружу. Еще секунда. — Чего ты хочешь от меня, Клиф?
Мои брови поднялись.
— Чего я хочу? Хе. — Горький смешок. — Ты знаешь мою позицию.
— Ты сказал, что будешь на моей стороне. До самого конца, — потерла плечо богиня.
— Айвори, — чуть добавил я громкости в голосе.
— Это не мое...
— Хватит! Считай, что у тебя два имени, если тебе так легче. — Неожиданно мой хлопок по столу заставил волчицу дернуться. Сейчас она была уязвима, как никогда. — Оглянись вокруг, ну посмотри хотя бы секунду моими глазами! Глазами своих сестер и родных. Ты обрела своего брата — и что, м? — Я не двигался. — Он и вправду стал для тебя самым ценным? Он перечеркнул все, что было до этого? А Беатриси... Я ни за что не поверю, что ты не видишь её ложь, её обман.
Омега подняла "щит".
— Она была со мной, она помогала, — сжала зубы белая. — Мы с ней похожи, мы обе натерпелась от людей такого, что не хватит и жизни. Бис все делает ради волков и ведьм. — Искра вспыхнула. — Она лечит раненых, подбадривает павших духом, но ты… Ты и Алька просто отказываетесь видеть положительные стороны! Да, она не чурается грязи. Месть людям, никаких компромиссов.
— И вот мы возвращаемся обратно. — Спокойней, волк. — Все сводится к сломленной волчице, которая просто желает мести.
— Нет, ты ошибаешься...
— Скажи это погибающим, тонущим, тем, кто захлебывается кровью. — Я пригнулся. — Да, вот она такая, жизнь, Ави, несправедливая сука. Ты ведь... Ты ведь могла собрать племена, шабаши и увести всех так далеко, как только можно.
— Я... — заблестели зрачки.
— Ты могла не начинать бойню, в которой не будет победителей. Черт, я помню тела твоих друзей. Это невыносимое чувство утраты. Но вместе! — окончательно повысил я голос. — Вместе мы бы справились с этим, как справлялись до того. Никто бы не отвернулся от тебя, никто бы не стал осуждать, мы...
— Да! — крикнула Ави. И по щекам ее покатились слезы. — Да, я сломалась! — отмахнулась она. — Ты доволен?! Счастлив? — сделала серебряная шаг назад. — Когда я увидела раненую Альку, внутри все похолодело, сковало меня. Ра! — стол с картой опрокинулся. Этот грохот отчетливо был слышен снаружи, но никто не посмел посмотреть, в чем дело. — Все должно быть не так!
Как же я ненавижу вас, Альфа... Беатриси. Вековые вы ублюдки. «Богиня», «надежда магии», «карающий клинок серебра»… Все это брехня. Ави — это подросток, которого прижимает непосильная ноша. Какое же, мать вашу, вы имели право...
Омега сделала глубокий вдох, вытирая слезинки.
— Мы штурмуем столицу, — выдохнула она. — Точка.
Мы посмотрели друг на друга.
— Ты не слышишь меня, — грустно произнес я. — Да?
— Слышу отчетливо и ясно, — выпрямила она спину. — Но не могу иначе. Уже... не могу.
Больше не проронив ни слова, я покинул шатер. Путь до своих прошел, как в тумане — и проморгался, только услышав голос Альки.
— Прошло не очень? — перебинтовывала ведьма плечо и руку.
— Хм, — сел я на подушку рядом со всеми.
— Видимо, еще хуже, — присела Мел на колени.