Несмотря на то, что в 1990-х годах распад Советского Союза приостановил реализацию общей программы кораблестроения в России, российские исследования и разработки в области передовых подводных технологий никогда не прекращались. Россия продолжала строить передовые подводные лодки обоих типов, дизель-электрические и атомные, даже в тяжелые 1990-е годы. Этот факт, наряду со многими другими подобными, остался незамеченным Бжезинским и его коллегами, работавшими над созданием общепринятых геополитических теорий и совершенствованием стратегии, без понимания оперативных и технологических последствий. Тем не менее, стратегическое и геополитическое значение этих событий, которые не вписывались в общее представление об американском военном всемогуществе, было огромным.
В 1997 году, как раз в том году, когда Бжезинский пришел к выводу, что Америка «сохранила и даже расширила свое лидерство в использовании последних научных достижений в военных целях», в Трудах Военно-морского института США была опубликована тревожная статья о развитии российских подводных лодок, в которой подчеркивалось: «Российский подводный флот, как и наш собственный, теперь делает акцент на качестве, а не на количестве. Оценка Управления военно-морской разведки текущего боевого порядка российских подводных лодок показывает грозную силу новых или значительно модернизированных (подводных лодок)».20 Интеллектуальный класс Америки явно не обращал внимания на все те сложные детали, которые не преподаются в программах по политологии или международным отношениям - именно тот объем знаний, который должен был быть серьезно рассмотрен, когда он был занят любимым занятием американских интеллектуалов - доктринами и стратегиями. Здесь американский интеллектуальный класс полностью продемонстрировал свое воинствующее высокомерие, подкрепленное исключительно его невежеством.
Кроме того, американские военные, купавшиеся в лучах славы войны в Персидском заливе, не были готовы серьезно оценивать ее реальные - в отличие от сильно преувеличенных средствами массовой информации и “учеными” - военные достижения, усиливая тем самым эффект эхо-камеры. Отрезвляющие исследования, такие как работа Энтони Кордесмана из Центра стратегических и международных исследований 1994 года (пересмотренная в 2013 году) под названием "Уроки войны в Персидском заливе: 1990-1991", были разоблачительными и не в пользу Соединенных Штатов и их вооруженных сил. Он заключил:
У Коалиции ООН было пять с половиной месяцев на развертывание, адаптацию и обучение своих сил. Это имело решающее значение для интеграции тактики, технологий, подготовки и устойчивости, необходимых для создания тяжелых бронетанковых и механизированных формирований, а также для того, чтобы Коалиция могла контролировать и поддерживать интенсивные воздушные операции. Ирак, напротив, продемонстрировал слабую способность проявлять инициативу и не смог получить подкрепление или пополнение запасов. Ирак не предпринял никаких военных действий, чтобы попытаться ограничить наращивание коалиции. Он не предпринимал никаких действий против саудовских портов и военных объектов в течение того времени, когда Коалиция располагала лишь символическими силами. Что еще более важно, он, по-видимому, недооценивал риск реального крупномасштабного конфликта и предполагал, что будет найдено политическое решение, которое позволит ему сохранить Кувейт. Он не смог серьезно изучить и оценить возможности коалиционных сил, особенно в том, что касается передовой тактики и техники.21
Вообще говоря, на всех 973 страницах этой публикации, как явно, так и неявно, в том числе с помощью огромного количества таблиц с доступными тактическими и оперативными данными, описывается абсолютная военная некомпетентность и отсталость иракской армии, несмотря на попытки автора убедить в обратном. В то время в средствах массовой информации всего мира было поднято много шума по поводу революции в военном деле с постоянными упоминаниями войны в Персидском заливе как некоего неслыханного военного достижения. Любые попытки в то время, в 1990-х годах, указать на очевидное - историческую стратегическую аномалию в обстоятельствах, связанных с войной в Персидском заливе, от сотрудничества с Советским союзом до явной слабости противника - были проигнорированы. Даже спустя тринадцать лет после окончания войны в Персидском заливе, когда Соединенные Штаты начали свои катастрофические авантюры в Афганистане и Ираке, мифология и все неправильные уроки войны в Персидском заливе не были развеяны. Как заметил Стивен Биддл: