На протяжении 1950-х и 1960-х годов идеи Махана находились в процессе устаревания из-за революционной смены технологической парадигмы, которая отодвинула на второй план его и других флотоводов, настаивавших на автономии и решительных действиях флота, основанных на отжившей идее, что военно-морские силы существуют для борьбы с другими военно-морскими силами.45 Уже в 1946 году адмирал Честер Нимиц, возможно, непреднамеренно, оспорил стратегию Мэхана, заявив на слушаниях в Сенате, что исторически военно-морские силы действовали в поддержку действий на суше.46 Именно эта идея лежала в основе стратегии Горшкова, которая была основана на опыте ведения войн на континенте в гигантских масштабах. Именно Горшков инициировал беспрецедентное развитие подводных и ракетных технологий для советского военно-морского флота, начавшееся примерно в то же время, в 1960 году, когда не кто иной, как сам Честер Нимиц, в своем фундаментальном труде под предсказуемым названием "Морская мощь", написанном в соавторстве с Э.Б. Поттером и другими авторами пришли к выводу, что самым революционным оружием в новом военно-морском флоте Америки - возможно, основным кораблем будущего - была подводная лодка, стреляющая ракетами, которая в беспрецедентной степени сочетает в себе потенциал скрытности и внезапности.47
Как и в случае с идеями Дуэ, идеи Махана просуществовали лишь до тех пор, пока существовала породившая их промышленная и технологическая парадигма. С исторической точки зрения, они просуществовали недолго - те, на чье восторженное стратегическое мышление повлияли работы Дуэ или Мэхана в относительно молодом возрасте, увидели бы, как эти идеи рассеялись, учитывая стратегическую реальность ядерного оружия, космических полетов и межконтинентальных баллистических ракет в течение их жизни. Более того, как же тогда можно согласовать идеи Свечина о том, что каждая война - это “отдельный случай”, и в то же время следовать общепринятому утверждению о том, что человек должен извлекать уроки из истории? Это противоречие, которое необходимо разрешить. В любой военной академии мира и военном колледже или его эквиваленте есть кафедра военной истории или истории военного искусства. Никто не отрицает, что изучение военной истории является обязательным не только для любого офицера, но и для любого, кто добирается до рычагов политической власти в любом государстве, не говоря уже о государстве, которое является крупным в военном отношении или сверхдержавой.
Свечин излагает общие требования к тем людям, государственным деятелям или, вообще, политикам высокого уровня, которые сегодня столь же важны и важны, как и 100 лет назад.
Первая задача политического искусства в отношении стратегии - сформулировать политическую цель войны. Любая цель должна быть строго согласована с ресурсами, доступными для ее достижения. Политическая цель должна соответствовать возможностям вести войну. Чтобы соответствовать этому требованию, политик должен иметь правильное представление об отношениях между дружественными и враждебными силами, что требует чрезвычайно зрелых и глубоких суждений; знания истории, политики и статистики обоих враждебных государств; и определенной компетентности в основных военных вопросах. Окончательное формулирование цели будет сделано политиком после соответствующего обмена мнениями со стратегами, и это должно скорее способствовать принятию стратегических решений, чем препятствовать им. 48
Это имеет решающее значение, поскольку позволяет нам взглянуть на корень катастрофического стратегического просчета Америки в отношении Украины и, следовательно, России, а также на формулировку Вашингтоном стратегической цели войны на Украине. На момент написания этой статьи военный исход того, что Россия называет Специальной военной операцией (СВО) на Украине, не вызывает сомнений даже у тех в администрации Байдена, кто искренне верил, что их политическая цель сформулирована правильно и достижима. Ни их военная, ни политическая цель не оказались достижимыми ни в малейшей степени, и главным фактором, способствовавшим этому катастрофическому просчету, стала полная атрофия (хотя и всегда слабая) способности Америки мыслить и действовать стратегически. Или, как саркастически заметил популярный российский экономист и геополитический обозреватель Александр Роджерс, Соединенные Штаты не умеют разрабатывать стратегию, потому что они умеют только составлять бизнес-планы.49 Если кто-то думает, что эта характеристика является насмешкой, он ошибается, потому что ситуация со стратегическим планированием в Америке, как на государственном, так и на военном уровнях, еще хуже, чем с бизнес-планированием применительно к государственным делам - это бред.