Поражение некомпетентной и отсталой армии Саддама, военное значение которого сильно преувеличено, было единственным светлым пятном в военной истории США после Второй мировой войны, и если кто-то все еще может оспорить, пусть и слабо, пророческие утверждения генерал-лейтенанта Клокотова об аномальном характере войны в Персидском заливе по соображениям профессиональной зависти, то выводы Энтони Кордесмана нельзя игнорировать как таковые:
Атака с полным превосходством в воздухе и проведение односторонней воздушной кампании в течение недель, а затем ведение воздушно-наземного боя всего лишь в «100 часов» вряд ли будет типичным для будущих войн. Также трудно обобщить будущую роль многих аспектов совместной войны и совместных операций. 54
Таким образом, необходимо задать неизбежный вопрос: где же успех, о котором говорит Марк Милли? Проигранная война в Ираке и унизительный провал в Афганистане вряд ли можно считать успехами или каким-либо доказательством жизнеспособности JWC или, выражаясь простым языком, его сочетания стратегических, оперативных и даже тактических подходов к современной войне, которое американские военные продолжают утверждать, что оно является лучшим в мире в боевых действиях. Конечно, можно долго объяснять причины, по которым Соединенные Штаты не могут предоставить ничего ощутимого в поддержку столь весомого заявления, но теперь ясно, что, например, сравнение усилий США в Афганистане и российских усилий в Сирии не только оправдано, но и неотразимо. Победа Талибана над силами НАТО в Афганистане была полной, в то время как правительство Башара Асада не только выжило, но и при серьезной российской военной помощи разгромило силы ИГИЛ и вернуло себе большую часть страны.
Теперь, когда Россия проводит операцию СВО на оставшейся территории Украины, с американской стороны начали раздаваться голоса как относительно американских заявлений о современной войне, так и относительно того, как Россия проводит операцию против, по сути, лучшего американского (НАТО) доверенного лица в истории, Украины, которая была задумана и сформирована как военный таран НАТО против России с 2014 года. Выступая на оборонном форуме в Швеции в январе 2023 года, генерал армии США Кристофер Каволи, Верховный главнокомандующий ОВС НАТО в Европе, был нехарактерно откровенен:
Масштаб, масштаб, масштаб. Масштабы этой войны невероятны. У украинцев 37 фронтовых бригад, плюс еще десятки территориальных бригад. Русские потеряли почти 2000 танков. Если мы подсчитаем, что с начала войны, в медленные и быстрые дни, русские производили в среднем более 20 000 артиллерийских выстрелов в день. Масштабы этой войны несоизмеримы со всеми нашими недавними представлениями. Но это реально, и мы должны с этим бороться.55
Каволи - не единственный высокопоставленный американский военный, который говорил о российском ПВО как о пресловутом “отдельном случае” войны Свечина, который фактически перечеркнул предыдущие военные доктрины. Полковник Дуглас Макгрегор, выступая в подкасте Натали Брунелл, назвал войну СВО на Украине в целом “изменением парадигмы ведения войны”. 56 Но это изменение парадигмы относится не только к войне как таковой. Для любого компетентного военного наблюдателя на Западе эффект взаимодействия между политическим руководством России и ее Вооруженными силами как единым организмом с четко поставленными целями и методами, необходимыми для их достижения, действительно вызывал чувство беспокойства. Это не пресловутый вашингтонский внешнеполитический консенсус, который, несомненно, сыграл критически разрушительную роль в упадке Америки. Действия России были продиктованы чрезвычайно четко сформулированными политическими целями СВО, а также продуманной стратегией как на геополитическом уровне, так и в военном отношении, не в последнюю очередь посредством ряда мобилизационных действий политического, экономического и военного характера. Самое главное, что Россия предоставила в распоряжение СВО силы, способные проводить широкомасштабные операции в различных областях, а также адаптировать и совершенствовать их на протяжении всего периода проведения СВО. Это было бы невозможно без российского Генерального штаба.