========== Глава 1. 17 марта 2013 ==========
Гермиона закончила разгадывать кроссворд и головоломку в Пророке и перевернула страницу. Она намазывала абрикосовый мармелад на тост тыльной стороной ложки, просматривая статьи, но не вчитываясь в них. Девушка слизнула остатки мармелада с ложки, затем опустила ее в чашку, чтобы добавить сахар и сливки в свой байховый чай с апельсиновой цедрой.
Она знала, что это не лучший завтрак, и в глубине души слышала, как Молли Уизли кричала и требовала, чтобы она ела больше, и что ей нужно набираться сил. В одиночестве на кухне дома на Площади Гриммо, она с детским вызовом высунула язык, прежде чем положить в рот кусочек тоста.
Она сосредоточилась на газете, игнорируя колонку сплетен и рекламные объявления, пропуская разделы садоводства и травологии, пролистывая свадебные анонсы и итоги квиддичных матчей.
На последней странице газеты была статья, которая привлекла ее внимание, несмотря на то, что она располагалась ниже сгиба и была зажата между объявлением о прослушивании на пьесу Волшебного Беспроводного Радио о морской жизни, включая специальные прослушивания для ведьм и волшебников, которые могли говорить по-русалочьи, и размытой фотографией молодого ухмыляющегося волшебника, держащего извивающихся щенков шишуги [1].
Гермиона стряхнула с пальцев крошки тоста и откинулась на спинку стула, упершись коленями в край стола и болтая ногами под ним. Она отхлебнула остывающий чай и посмотрела на аэроснимок деревни, затем внимательно прочитала статью.
Она была написана с легким весельем и освещала детали так, будто автор был слишком занят хихиканьем, чтобы делать какие-либо серьезные заметки. Она называлась «Магглы сбиты с толку» и описывала маленькую деревушку в районе Котсуолд — Фейт-Ин-Харт, где в течение нескольких месяцев появлялась призрачная фигура, приводя жителей в замешательство.
Для нее было слишком очевидно, что статья написана одним из волшебников, считавших, что магглы немного туповаты и недоразвиты, потому что не распознают магию, встречаясь с ней, поскольку автор в слишком шутливой манере описал, как магглы Фейт-Ин-Харт пытались объяснить это явление как результат необычных погодных условий или облаков, дрейфующих низко над деревней.
Лишь немногие из четырехсот жителей деревни воспринимали фигуру как настоящее привидение, и эти немногие были полностью проигнорированы остальными жителями, включая Совет. Автор закончил статью шуткой о магглах и их глупых привычках.
Гермиона состроила гримасу и бросила газету на стол. Она жевала свой тост, растирая языком кусочек мармелада по небу, и на мгновение задумалась, не написать ли в Пророк письмо с жалобой на то, что журналист не уважает героев своей статьи.
Она решила не делать этого, зная, что в долгосрочной перспективе будет мало толку. Несмотря на большее взаимодействие магического и маггловского миров после окончания войны, многие волшебники и ведьмы, особенно те, кто был полностью воспитан в магическом обществе, относились к магглам и магглорожденным, как к людям, которых можно только пожалеть.
Она пыталась, на протяжении многих лет, пыталась и пыталась снова, но каждый раз, когда она слышала, как другой волшебник, пухлый и самодовольный в своей нелепой мантии, делает еще один комментарий об этих «бедных магглах»… Комментарий, который ясно давал понять, что каждый маггл был лишь на ступеньку или две выше, чем домашний эльф. Что-то скручивалось глубоко внутри нее.
Шесть месяцев назад, в конце сентября, она достигла критической точки, крича и колдуя. Ее волосы были такими же дикими, как когда-то в подростковом возрасте, а глаза сверкали, как молнии.
По крайней мере, так описал случай один из свидетелей в отчете психологу Министерства. На следующий день она отправилась в творческий отпуск, который был «сильно, очень сильно поощрен» ее начальником в Отделе магических существ.
Ее вынужденный перерыв должен был закончиться на этой неделе, и она могла вернуться на работу в понедельник.
Гермиона снова придвинула к себе газету и взяла лебединое перо, чтобы обвести статью о Фейт-Ин-Харт. Она могла исследовать призрачную фигуру, определить, был ли это настоящий призрак или просто каприз погоды. Дело облегчит ее возвращение в суету Министерства, даст ей какое-то занятие и позволит сделать что-то хорошее для горстки магглов. Она улыбнулась про себя и постучала палочкой по чашке, чтобы снова согреть ее.
— Никогда не любил эту улыбку, — произнес голос в другом конце комнаты.
Гермиона подняла глаза и увидела Гарри, шаркающего по кухне. Его черные волосы были еще более растрепанными, чем обычно после сна, а свободная, рваная футболка для квиддича была такой же сморщенной, как и его нос, когда он зевал.
— Твою «планирующую» улыбку. Когда я вернусь сегодня после работы, то увижу сотню книг, разбросанных по всему дому? Не могу найти свои билеты на Пушек уже несколько дней.
— Я не строю планы, — ответила она, качая головой. — Ну, не особо. Я нашла дело, которое могу взять, когда вернусь в Министерство в понедельник. Что-нибудь для того, чтобы привести мозги в форму.
Она взмахнула чашкой, стараясь не расплескать чай через край на тост:
— Знаешь, что-нибудь, чтобы люди не проверяли каждые пятнадцать минут, не собираюсь ли я снова взорваться.
Гарри плюхнулся на свое место на длинной стороне стола и поднял палочку, чтобы вскипятить чайник. Он открыл бутылку апельсинового сока и сделал большой глоток, смотря на нее.
— А ты собираешься? — спросил он, сделав еще один глоток. — Собираешься взорваться снова? Непохоже на тебя, Гермиона. Обычно именно ты предлагаешь спокойный, рациональный набор фактов, чтобы убедить всех в своей точке зрения. Проклятия и все такое — это не твой стиль.
Гермиона опустила глаза и уставилась на вьющийся голубой узор плюща на своей тарелке:
— У меня другое было на уме. Это стало последней каплей.
Гарри молчал минуту, затем прочистил горло:
— Это имело отношение к —
— Нет, — Гермиона подняла голову и уставилась на стену возле камина, ее руки были крепко скрещены на груди, а пальцы вцепились в края кардигана. — Нет, Гарри. И я не хочу говорить об этом.
— Ты не говорила об этом несколько месяцев.
— И не собираюсь, — Гермиона стиснула зубы, ее горло напряглось и сжалось. — Я не собираюсь говорить об этом. Это мое последнее слово. Я собираюсь сосредоточиться на этом деле, вернуться обратно к работе и двигаться дальше. Всё.
Единственными звуками в течение нескольких минут были треск и шипение поленьев в камине и медленный свист кипящего чайника.
Гарри кашлянул, отодвинул стул и подошел к чайнику, чтобы заварить чай. Он поставил его обратно на стол, чтобы размешать овсянку в тарелке:
— Какое дело? — наконец, произнес он, будто они больше ни о чем не говорили с момента, как он зашел на кухню.
Гермиона расслабилась от молчаливого согласия Гарри пропустить предыдущую тему:
— Вот это, — сказала она, двигая газету через стол и постукивая пером по обведенной кружком статье. — Я подумала, что буду расследовать его.
Гарри посмотрел в газету. Гермиона ожидала улыбку, кивок или согласие с тем, что это хорошая идея, и она должна этим заняться, но Гарри перевернул газету и покачал головой. К ее удивлению, он сказал:
— Не думаю, что тебе следует вмешиваться сюда. Здесь ничего нет для тебя. Кроме того, это даже не твое подразделение. Привидения не попадают под твои обязанности.
Гермиона уставилась на него, ее чашка застыла на полпути между столом и ртом:
— Я могу работать в любом из трех подразделений. Животные, Существа или Духи, где бы они ни нуждались в помощи. Ты прекрасно это знаешь, Гарри. И что ты имеешь в виду, говоря, что в этом нет ничего для меня? Дело идеально подходит мне.
Она поставила чашку и подняла руку, чтобы начать загибать пальцы:
— Во-первых, потенциально, это настоящее привидение, попадающее под юрисдикцию Подразделения духов Отдела магических существ, а значит, действительно входит в мои обязанности. Во-вторых, оно находится в маггловской деревне, а значит, что любой, кого посылают на расследование, должен быть знаком — нет, иметь симпатию к магглам, и будучи магглорожденной я определенно принадлежу к этой категории, вероятно, больше, чем большинство. И третье —