Гермиона застыла. Она смотрела на него, ее лицо побледнело. Драко указал жестом через сад, к пологому холму и ручью.
— В эту сторону, — сказал он. — Пройди примерно милю на восток и попадешь к охранным чарам, защищающим Малфой Мэнор.
*
Когда она разговаривала с миссис Бримбл, та заверила Гермиону, что северная дорога к старой сторожевой башне редко бывает оживленной и подойдет для ежедневной пробежки. Это оказалось правдой, и Гермиона каждое утро вставала на рассвете, чтобы пробежать привычное расстояние.
Теперь Гермиона вышагивала вдоль дороги, миля вверх и миля вниз, вторая пробежка за день, чтобы занять ее, пока мысли кружились.
После признания Драко ранним утром она оставила его в коттедже. Она велела ему оставаться там, присматривать за его машиной и Джоффри, позволить ей поговорить с жителями деревни в тот день. Он принял предложение быстро и с более чем намеком на облегчение, оставив ее, в свою очередь, с облегчением, что ей не нужно объяснять причины, по которым она хотела, чтобы он остался там.
Она хотела побыть одна. Ей нужно было побыть одной. Осознание того, что они всего в миле от дома детства Малфоя, места, где ее пытали, потрясло до глубины души.
Она понятия не имела. Когда она и остальные были схвачены и доставлены в дом, то определение их местоположения было последним, о чем она думала.
На самом деле, она не видела ничего вокруг, кроме ворот, высоких живых изгородей и белых павлинов. Она бы ни на секунду не заподозрила, что территория и дом находятся так близко к этой деревне. Маггловской деревне. Она содрогнулась при этой мысли. Если бы Пожирателям Смерти пришло в голову отправиться на разведку, каждый житель Фейт-Ин-Харт мог бы умереть. Каждое здание опустело бы; улицы заполнились бы потерянными и сбитыми с толку призраками.
Гермиона обошла вокруг разрушающейся башни и в четвертый раз повернула обратно к деревне. Ее так и подмывало, ужасно подмывало бежать, пока она не миновала бы деревню и не выбежала бы на дорогу в Лондон. Она думала, что сможет пересечь всю страну, если это будет означать, что она будет вдали от поместья Малфоев и тех старых воспоминаний.
Но, когда ее ноги быстрее застучали по дороге, мысли начали меняться. Может быть, именно поэтому она так стремилась получить задание, взяться именно за это дело. Может быть, поэтому ей нужно было приехать сюда. Заметила ли она что-нибудь в статье или на фотографии, когда все начиналось? Был ли намек, который она подсознательно впитала, когда читала газету? Она не доверяла предсказаниям, знала, что не была провидицей, но, возможно, просто возможно, что-то вспыхнуло в ее сознании.
На пятом повороте, на десятой миле, ее легкие начали болеть, а бедра гореть. Гермиона перешла на бег трусцой, а затем на остужающую прогулку. Она посмотрела на восток, как будто оттуда могла разглядеть Мэнор.
Возможно, это было то, в чем она нуждалась. События, произошедшие в тот день — пытки, битва — все еще могли заставить ее просыпаться по ночам, потея и плача. Возможно, если она отправится туда, то сможет смягчить воспоминания. Она могла бы найти какое-то завершение этой части своей жизни.
Она прижала костяшки пальцев к пояснице, когда шла. Визит туда мог бы ей помочь. Теперь она была в этом уверена. И могло бы помочь Драко. Они могли бы найти там что-нибудь, что поможет успокоить Чарити Бербедж, если Драко был прав. Если призрак, этот надломленный голос на ветру, действительно был бывшим профессором, они потенциально могли бы найти способ покончить с охотой на привидение и закрыть дело.
Гермиона замедлила шаг до легкой прогулки, мысли кружились в ее голове. Ей нужно сосредоточиться на своих исследованиях, сузить возможности, это может сработать. В конце дороги она направилась обратно в деревню. Она поговорит с Драко, и они поедут в Мэнор.
Когда она приняла решение, на сердце у нее стало легче, а в голове прояснилось. Гермиона кивнула сама себе. У нее был план. Как раз то, что им нужно
1 — Пумперникель — распространенный в Германии сорт ржаного хлеба. Изготавливается из ржаной муки грубого помола с включениями частей непромолотого зерна.
2 — Прим. переводчика: в прошлой главе призрак говорил «Спаси нас, пожалуйста» («Save us, please»), что в оригинале звучит очень похоже с «Северус, пожалуйста» («Severus, please»). Когда читала в первый раз, пропустила этот момент, зато заметила при переводе))
========== Глава 10. 30 марта 2013 ==========
— Нет, — голос Драко был жестким, глаза еще жестче, пока он смотрел на нее через стол и остатки их обеда. От бутербродов остались только хлебные крошки. Полупустой чайник стоял на подставке в форме желудя. Драко скомкал салфетку и бросил ее на тарелку. — Я понимаю, почему ты хотела подождать, пока мы поедим. Иначе ты могла бы не дожить до следующего раза.
— Драко, не будь таким драматичным, — Гермиона провела большим пальцем по причудливой гравировке на конце ложки. — У меня нет никаких хороших воспоминаний об этом месте, и я уверена, что любые твои хорошие воспоминания затмились плохими. Но разве ты не видишь? В этом все дело. Поэтому я думаю, что нам надо пойти. Будет полезно для нас обоих. Плюс любые зацепки, которые мы можем найти, помогут закрыть дело. Чтобы Чарити покоилась с миром.
— Ты никогда не избавишься от своей склонности делать то, что по твоему мнению лучше для людей, — Драко встал со стула и принялся расхаживать по гостиной. Он провел пальцами по верхней части каминной полки, а затем прошелся вниз по той стороне окна, которая выходила в сад. — Это всегда меня раздражало. Не важно, что думают другие, не важно, что они хотят, Гермиона Грейнджер ворвется со своими планами. И если мир не согласится с ее желаниями, то она будет ворчать и жаловаться. Никому не будет ни минуты покоя до тех пор, пока она не получит желаемое.
— Драко —
— Нет, — ответил, он разворачиваясь и смотря на нее. — Не в этот раз. Можешь забыть, Грейнджер. Мы не пойдем в Мэнор. Этого не случится. Я не был там годы и никогда не вернусь.
Гермиона забарабанила ногтями по чайнику:
— Чем больше ты против, тем больше я думаю, что это хорошая идея.
— Конечно.
— Говорю тебе, мы должны это сделать. Нам обоим нужно закончить эту главу нашей жизни.
— Тогда вперед. Иди туда. Закончи свою главу. Но без меня. Я туда не пойду, — он вглядывался через окно в их сад с отрешенным выражением лица. — Я не могу вернуться, — произнес он гораздо тише.
Гермиона смотрела ему в спину:
— Драко. Ты можешь.
— Не могу! — он уперся руками в подоконник и опустил голову. — Грейнджер, ты не понимаешь меня. Я не могу вернуться.
Она пересекла комнату и встала рядом с ним, вытянув шею, чтобы увидеть его лицо. Его челюсть была напряжена, а щеки раскраснелись, но глаза все еще были устремлены на горизонт.
Он выглядел так, словно наблюдал за пейзажем в поисках любого намека на присутствие Мэнора — верхушки одной из его остроконечных башен или струйки дыма из труб. Гермиона положила руку ему на плечо:
— Драко. Я знаю, что ты хочешь —
Он отпрянул от нее, сбросив ее руку, когда сдвинулся:
— Ты не понимаешь? — зарычал он. — Ты действительно не понимаешь? И ты называешь себя выдающейся? Не хочу? Ты ошибаешься. Ты так охеренно ошибаешься. Я хочу вернуться. Я хочу вернуться домой. Но я не могу, — он посмотрел прямо на нее.
Мускулы вокруг его глаз были напряжены и дрожали; его губы были оттянуты от зубов. Облако закрыло солнце, на мгновение окутав комнату тенью, и в краткой темноте лицо Драко выглядело словно череп. Гермиона отступила назад, прислонившись к подоконнику и прижав руку к горлу. Драко издал звук, резкую смесь рычания и стона:
— Я не могу вернуться домой, Гермиона. Мне нельзя!
Она смотрела на него, безмолвно и сконфуженно. Крик Драко эхом прокатился по коттеджу, заполняя каждый дюйм пространства. Он стиснул зубы и отошел, склонившись за над столом: