«Но я думаю такъ много о васъ въ томъ и другомъ отношеніи — право думаю и вовсе васъ не браню. Какъ только я буду получать два-три нѣжныхъ, любящихъ слова, я буду такъ счастлива какъ королева. Ахъ, еслибъ вы знали все! Но вы никогда не можете узнать. Мужчина долженъ заниматься такимъ множествомъ другихъ вещей, что онъ этого понять не можетъ.
«Прощайте, милый, милый, милѣйшій человѣкъ! Что ни сдѣлали бы вы, я буду совершенно убѣждена, что вы сдѣлали къ лучшему.
«Вѣчно ваша со всею сердечной любовью
«МЭРИ Ф. ДЖОНСЪ.»
Это было очень мило. Такой человѣкъ, какъ Финіасъ Финнъ, всегда находитъ восторгъ, котораго онъ не можетъ даже выразить самому себѣ, въ полученіи такого письма. Ничего не можетъ быть такъ лестно, какъ горячее выраженіе довѣрчивой женской любви, и Финіасъ думалъ, что ни одна женщина никогда не выражала эту любовь полнѣе его Мэри. Милая, возлюбленная Мэри! Отказаться отъ нея, поступить вѣроломно съ такой довѣрчивой, съ такой нѣжной, съ такой любящей женщиной не могло быть и рѣчи. Но все-таки истина поражала его яснѣе день-отъ-дня, что онъ былъ послѣдній человѣкъ на свѣтѣ, которому слѣдовало бы предаваться такой страсти. Для ея счастья ему слѣдовало бы воздержаться. Такъ онъ говорилъ себѣ теперь. Для ея счастья ему слѣдовало держаться поодаль отъ нея — а для собственнаго счастья ему слѣдовало держаться дальше отъ Монка. Въ этотъ самый день съ письмомъ Мэри въ карманѣ онъ пошелъ къ содержателю конюшенъ и далъ знать, что онъ не будетъ болѣе держать лошадь. Насчетъ лошади затрудненій не было. Гоуардъ Мэклеодъ изъ казначейства возьметъ эту лошадь тотчасъ же. Финіасъ проклиналъ Гоуарда Мэклеода. Гоуардъ Мэклеодъ только что начиналъ свою блестящую жизнь въ Лондонѣ, между тѣмъ какъ онъ, Финіасъ Финнъ, кончалъ свою.
Съ письмомъ Мэри въ карманѣ направился онъ на Портсмэнскій сквэръ. Онъ опять взялъ привычку часто видѣться съ лэди Лорой и часто бывалъ съ ея братомъ, который теперь жилъ опять въ домѣ отца. Лордъ Брентфордъ получилъ отъ своего стряпчаго письмо, въ которомъ Кеннеди требовалъ возвращенія своей жены. Она твердо рѣшилась никогда къ нему не возвращаться и ею овладѣло сомнѣніе, не лучше ли ей жить заграницей, чтобы быть внѣ преслѣдованій мужа. Лордъ Брентфордъ очень разсердился, а лордъ Чильтернъ раза два намекнулъ, что можетъ быть ему лучше «увидаться» съ Кеннеди. Пріятности подобнаго свиданія до настоящаго времени отлагались и нѣкоторымъ образомъ Финіасъ былъ посланникомъ между Кеннеди и родными его жены.
— Я думаю, это кончится тѣмъ, говорила она: — что я уѣду въ Дрезденъ и поселюсь тамъ. Папа будетъ пріѣзжать ко мнѣ послѣ прекращенія засѣданій парламента.
— Это будетъ очень скучно.
— Скучно? Что значитъ скука для тѣхъ, кто дошелъ до этого? Человѣку счастливому скука очень непріятна, но когда наступаетъ несчастье, просто скука не значитъ ничего. Она походитъ даже на облегченіе.
— Такъ непріятно, что вы уѣдете отсюда.
Она не отвѣчала нѣсколько времени, а онъ началъ думать о себѣ. Не тяжело ли и ему самому уѣзжать отсюда?
— Не странно ли, что мы оба уѣдемъ въ одно время?
— Но вы не уѣдете.
— Мнѣ кажется, я уѣду. Я рѣшился… что если я откажусь отъ моей должности, то откажусь также и отъ моего мѣста въ парламентѣ Я вступилъ въ парламентъ съ надеждой получить мѣсто, какъ же я останусь тамъ, если лишусь своей должности?
— Но вы останетесь въ Лондонѣ, мистеръ Финнъ?
— Не думаю. Послѣ того, что было и прошло, я не буду здѣсь счастливъ и проложу себѣ путь и легче и дешевле въ Дублинѣ. Я думаю, что я постараюсь составить себѣ кліентовъ на моей родинѣ. Тяжело будетъ начать съ начала — неправдали?
— И такъ безполезно!
— Ахъ, лэди Лора, еслибъ этого можно было избѣжать!
— Какъ многаго захотѣли бы мы избѣжать оба, еслибъ мы могли начать сызнова жизнь! сказала лэди Лора. — Еслибъ я могла воротиться къ тому времени, когда не убѣдила себя выйти за человѣка, котораго я никогда не любила, какой рай былъ бы для меня на землѣ! Для меня слишкомъ поздно сожалѣть обо всемъ.
— И для меня также.
— Нѣтъ, мистеръ Финнъ. Даже еслибъ вы отказались отъ вашей должности, вамъ нѣтъ никакой причины отказываться отъ вашего мѣста въ парламентѣ.
— Просто потому, что мнѣ нечѣмъ содержать себя въ Лондонѣ.
Она помолчала нѣсколько минутъ, впродолженіе которыхъ пересѣла поближе къ нему въ уголъ дивана возлѣ того кресла, на которомъ Финіасъ сидѣлъ.