— Он сказал мне, что я уволен. А я ответил, что это обойдется ему весьма дорого.
— Ты не уволен. Он не может тебя уволить. Мы уже об этом договорились. Где ты будешь ночевать сегодня?
Я вспомнил свою мирную и тихую квартиру в Лондоне на верхнем этаже одного из старых викторианских домов, выходящих фасадом на Холленд-парк. Целая куча коричневых конвертов, содержащих послания, надписанные красными чернилами: «Срочно», «Последнее предупреждение», «В случае неуплаты…» и т. д. Балкон, выходящий во двор, на запад, на закат солнца. Гостиная с книжными полками и старым кожаным диваном, пустая, как старый ботинок. Автоответчик, набитый звонками от старых друзей и тех, кто ошибся номером.
— Поеду в Лондон, — ответил я, — отдыхать.
— Я уже постелила тебе, — сказала она, — в твоей прежней комнате. Слушай, я себя плохо чувствую. Мне было бы лучше, если б ты остался в этом доме, ну пожалуйста!
— Сьюзен, что ты подписывала? Можно моему адвокату просмотреть эти бумаги?
— О, послушай, не сейчас! Давай поговорим об этом завтра. Если хочешь, поужинаем. Я так от всего устала. Документы в банке. Там сказали, что все нормально. — Она отодвинула тарелку от себя, как бы ставя точку в разговоре. — Когда Фил сделал мне предложение, он вытащил из кармана вот это кольцо, — она подняла палец, вглядываясь в большой алмаз, — и он начал запинаться. А я бросилась к нему на шею. Выбила кольцо из его руки, и оно улетело за кровать. А он был шокирован и сказал: «Что ты, черт возьми, делаешь? Это значит, ты согласна, да?» И я ответила: «Конечно да, ты, чучело!» А он сказал: «Я еще не закончил. Где кольцо?» — «В углу, — ответила я, — под шкафом». Я даже не видела, куда оно упало, но точно знала, где оно. — И Сьюзен посмотрела на меня: ее глаза были спокойными и усталыми. — Я знала, что к чему, пока он был со мной. И я предполагала, что я много сильнее, чем есть на самом деле. Да, мне надо быть дома и мне надо быть рядом с детьми, и мне наплевать на то, что нужно от меня команде. Вся моя страсть к ней умерла вместе с Филом, и наверное, только сейчас я это осознала. И начала жить своей жизнью. Мне надо знать, что происходит в моем доме, чтоб я могла спокойно заснуть. И мне нужно пока хоть немножко опереться на тебя. Если я с Нотоном дала маху, тогда исправь это. Делай, как хочешь. Кончай свой сандвич.
Глава 13
— А это что такое? Одна из наших межконтинентальных баллистических, ракет? — На экране вращалась какая-то странная синяя воронка в разрезе да еще с зубами в горловине.
— Эта программа не занимается ракетами, — ответил Алистер. — Как и ее автор.
— А я думал, твое программное обеспечение может все, кроме танцев.
— И я не намерен создавать бомбы. Вглядись, Эверс! Узнаешь свой диффузор?
— Правда, я не вижу на нем своего имени, парень, но цвет мне нравится.
— Да заткнись ты наконец! — вдруг сердито вскричал Алистер. — Смотри сюда, Форрест, и извини. Этот тип действительно выбил меня из колеи. Я не могу бросить эту работу. Прежде всего надо закончить ее. Ладно, ты прав, сверхзвуковая скорость мне еще не по зубам. НАСА работает над этим в лабораториях «Эймс» в Калифорнии, но я ничего не видел из их программного обеспечения. Мне потребуется не меньше года и соответствующие условия, чтобы выйти на этот уровень. Я имею в виду, чтобы добиться результатов. На базе этого автомобиля и компьютера «Грэй» в Стенфорде. Уйдут месяцы при огромных финансовых затратах, чтобы сделать из этой колымаги самолет. Не знаю, этот тип, кем бы он там ни был, имеет ли понятие об этом. Возможно, у него преувеличенное мнение о возможностях моих программ.
— Ты говорил, что они не имеют цены! — Мне захотелось встряхнуть его. Он был застенчив, даже робок — качество столь редкое в среде «Формулы-1», пока речь не заходила о его программах. Стоило коснуться этой темы, как он становился тигром.
— В принципе это так. Но работы еще много. Уверен, что программы не подведут, но надо их проверить полностью. Так что сказала Сьюзен?
— Она говорит, что мы обсудим все это завтра утром.
— Та-ак, если ты собираешься оставаться здесь до вечера… — Он нажал какие-то клавиши, и воронка остановилась. — Смотри сюда, — он показал на экран, — следи за картинкой.
Рябь внутри туннеля превратилась в выпуклости. Потом они вновь задвигались.
— Очень впечатляет, — прокомментировал я.
— Ты увидишь, как это впечатляет, когда вся система заработает. Это будет равноценно дополнительному крылу машины. Это даст секунду на круг. А может, и две и три, если гонки будут в Венгрии или в Магни-Кур. Стенки внутри горловины диффузора чувствительны к изменению давления. Когда едешь быстро, они расширяются, пропуская больше воздуха. Когда уменьшаешь скорость, они сужаются, ускоряя поток воздуха. Поэтому на низкой скорости тяга будет больше, и ты сохранишь неизменной осадку машины. И как я вычитал в правилах, эта штука не должна меняться. Просто временами корпус деформируется благодаря вибрации.