— Небольшая затяжка полезна для тебя, — ответил я, представляя себе, как Нотон сидит рядом со своим сенатором и слушает голос Мюррея. — Ты установил камеру в автобусе КСН?
— Заняло десять, может, двенадцать минут. Я ее там приклеил, так что можешь ее увидеть. — Он понажимал на клавиши своей панели управления, и на экране ТВ появилось широкоугольное изображение контрольной панели, нескольких компьютеров и пустых видеомониторов в салоне автобуса телевещания КСН. Как будто я оказался внутри подводной лодки.
— А ты врезался со своим сигналом в экраны «Даймонд вижн»?
— Нет, — ответил он. — Они еще даже не подъехали. Не знаю, смогу ли, потому что не имею представления, какого типа линейными детекторами они пользуются. А если даже и сумею, то ты сможешь быть на экране минуту или две, не больше, потому что они посмотрят на свои мониторы и тут же обнаружат врезку.
— Это не займет много времени, — успокоил я. — Просто надо включить сигнал, когда Нотон ворвется в автобус.
— Ну ты действительно голова! — восхитился Эмметт.
Снаружи светило солнце, и вокруг моего «астон-мартина» собралась небольшая толпа. Детишки с папочками, мамочками, школьники, которые приехали из Стоува. Они протягивали мне программки для автографа. «Привет, Форрест!» «Удачи, Форрест!» Я улыбался и подписывал.
Пожимал руки. Конечно, фаворитом был Мэнселл. Но и мы покажем, на что способны. Тоже рад познакомиться с вами. Я проскользнул за руль «астона» и поехал к главной взлетной полосе мимо вертолетных площадок, через ворота на автостоянку. Поднял верх машины, вышел из нее и прошел через ворота Пэддок к нашему пурпурно-золотому автодому команды «ЭФОГК». Несмотря на то что был только четверг, фанаты уже стояли у ограды Пэддока, сцепив пальцы и образовав живую цепочку, в надежде хоть краешком глаза увидеть Сенну или Мэнселла. Двое из них помахали мне, и я им — в ответ.
Джералд Берримен, корреспондент по автоспорту из «Ганнет ньюспейпер груп», угощался чашкой кофе эспрессо в нашем дворике.
— Какие новости, Форрест? — спросил он.
— Могу сообщить, — сказал я. — Мы втиснули аэродинамическую трубу в свой компьютер.
Глава 34
Машина дернулась и остановилась. Над головой синеет яркое летнее небо. Я прикрыл глаза: все-таки жарко внутри моего костюма «Номекс», рассчитанного на Аляску, в перчатках, одежде и шлеме. Медленно, откуда-то издалека до меня начинают доноситься звуки. Металлический грохот пневмодомкратов — это механики меняют шины, слышу шум их голосов. Двигатель слегка меня сотрясает. Кто-то — это Пэт Хатчинс, мой начальник группы, — наклоняется над «фонарем» и что-то кричит. Я киваю, но не слышу ни слова.
Я нахожусь в Бекетсе, думая, как вести себя дальше: на четвертой войти в поворот на полной мощности, рвануть влево, чуть коснувшись бордюра, или бросить машину на пятой на прямую — я прокрутил в голове мой предстоящий великолепный круг.
У нас еще было время для одной попытки до конца зачетов, еще один шанс — поправить дела и передвинуться вверх с пятнадцатого места в таблице. Пятнадцатый — это там, где спонсоры начинают спрашивать о своих инвестициях и искать в контрактах параграфы, оправдывающие бегство. Это там, где о гонщиках забывают еще до того, как они сходят со сцены. Это там, где невозможно добиться победы. Это там, где происходят аварии, потому что гонщики стремятся превзойти пределы возможностей машин, а эти пределы можно достичь, но превзойти невозможно. Пятнадцатый — это никто. Пятнадцатый — это боль и мрак.
Я отбросил переживания и сконцентрировался на трассе и на соперниках. Груйяр, Сенна, Патрезе и Кавелли, два Йорданса — Модена и Гюгельман и, может быть, Фиттипальди на своем «минарди». Дорожка слишком переполнена для хорошей гонки, но лучше не бывает.
Груйяр останавливался на полчаса и, может, просто сойдет с трассы. Кавелли и Патрезе разминаются, набирая скорость для быстрых кругов, и я пропущу их вперед, перед тем как выйду на трассу. Оставалось семь с половиной минут, времени хватит, чтобы пройти два круга до того, как закроют трассу. Легкий стук по шлему, открываю глаза, когда машина опускается с домкратов на грунт, выжимаю сцепление и газую к дорожке, пробую все передачи, не торопясь подъезжаю к трассе с конца от Коупса, смотрю в зеркала, и вовремя: вижу, как Сенна круто входит в поворот, быстро надвигается и со свистом проносится мимо, а потом возникает звуковая волна, как будто я нахожусь у дула винтовки, откуда вылетела пуля, сопровождаемая горячим газом, а затем возник вакуум, который на момент затягивает тебя, увлекая следом.