Выбрать главу

Глава 31

Альфа

Гектор пропал.

Это было хорошо, иначе Альфа разрезал бы его на куски и разбросал бы его внутренности по городу. Ярость, которую он чувствовал, кипела внутри него, сдерживаемая лишь чувством потери, когда он смотрел на тело Зенит в морге. Хотя он знал ее недолго, его невестка была светом, и он ощущал потерю, вызванную ее отсутствием.

— Это она, — назвал он ее в официальных целях, его голос был хриплым, и он вышел из палаты.

Его глаз горел, зуд за повязкой усилился. Он сжал руки в кулаки и глубоко вдохнул. Он чертовски ненавидел больницы. Они навевали уродливые, отвратительные воспоминания о его детстве, о том времени, которое он провел, пытаясь спасти свою мать. Но в данный момент он не мог быть нигде, ни с Зефир под капельницей, ни с Мораной, находящейся в травматологии после потери крови, ни с Зенит, прекрасной Зенит, серой в морозильной камере.

За один день его мир перевернулся с ног на голову. Его самый близкий друг стал его самым большим врагом, его семья пропала без вести, и эта потеря…

Морана каким-то образом, даже будучи раненой и теряя кровь, смогла дозвониться до Тристана и рассказать ему о случившемся по дороге в больницу. Альфа видел, как обычно отстраненный мужчина совершенно одичал по дороге в больницу, в то время как он сам перевернул весь город вверх дном, пытаясь найти свою жену и ее сестру. А потом ему позвонили с неизвестного номера, и голос с акцентом сообщил, что они тоже в больнице.

Однажды она оказалась в больнице, и за это время он убил больше своих людей, чем за многие годы. Все, кто был связан с преступлениями Гектора, были уничтожены. Виктора нашли вырубившимся в машине, совершенно не обращая внимания на то, что сделал его брат. Пожалуй, только он был более разгневан, чем Альфа.

Машина с визгом остановилась. Альфа выдохнул через нос, наблюдая, как его родственники выскочили из машины, которую он прислал за ними, на лицах обоих было замешательство, ужас и неверие в бурю, пронесшуюся над их жизнью.

— Полиция сказала, — сглотнул отец Зефира. — Это правда?

Он хотел бы, чтобы ему не пришлось этого делать. Альфа кивнул.

Ладонь ударила его по лицу, пощечина согрела щеку. Ее мать. Он воспринял это спокойно.

— Это все из-за тебя, — она снова ударила его, плача. — Ты разрушил наши жизни. Я никогда не прощу тебя. Все из-за тебя!

Отец Зефир удержал ее мать, и она повернулась к нему, неудержимо рыдая.

Альфа не мог даже представить, какую боль она должна была испытывать, потеряв ребенка, которого так любила, а второй находился в больнице. Это одна из причин, почему он молчал и не сказал ей, что Синдикат пришел бы за Зенит, с ним или без него. Она была помечена с того момента, как сбежала от них. Ему все еще трудно осознать, что она была одной из пропавших девушек, что она была настоящей дочерью Габриэля Виталио.

Черт, это полный бардак.

Его родственники поднялись наверх, где лежала Зефир, а он прислонился к стене снаружи, глядя на звезды и пытаясь понять, где все пошло не так. Была ли права ее мать? Могла ли Зенит быть жива, если бы не попала в поле зрения Гектора из-за его близости, или он нашел бы ее независимо от этого через ВЛФ? Сколько еще людей скрывалось в организации, о которых он не знал? Стоило ли управление ею цены невинной жизни?

— Гектор ушел в подполье.

Голос, раздавшийся сбоку от него, слегка напугал его.

Человек Тень.

Двигающийся, как тень. Но теперь Альфа был у него в долгу.

— Спасибо, что вернул мою жену.

Последовала пауза.

— Она будет жить?

— Да.

— Мне жаль, что я не смог помочь ее сестре.

— Мне тоже.

Еще одна пауза.

— Тебе следовало найти меня раньше. Я бы привел тебя к нему.

Что-то в его тоне заставило Альфу дернуться.

— Зачем ты вообще за ним следил? В чем твой интерес?

Зажигалка мерцала, показывая только линию руки, держащей ее. Он не думал, что человек ответит.

— Он сломал мою игрушку.

Расплывчато.

— Иди к своей жене, Финишер, — сказал мужчина. — И приготовься. Все только начинается.

С этим зловещим предупреждением, прежде чем Альфа успел сказать что-то еще, присутствие с его стороны исчезло.

Потирая грудь, Альфа прошел в коридор личной палаты.

Зефир лежала в одной из комнат, и, поскольку ее родители были с ней, он остался снаружи в коридоре. Данте сидел там же, на одном из больничных стульев, наклонившись вперед, положив локти на колени, лицо его было мрачным. Амара осталась в комплексе с детьми, не желая оставлять их одних надолго в новом месте или привозить в больницу. Тристан стоял напротив двери в другую палату, его взгляд не отрывался от стекла, позволяя ему видеть Морану внутри.