Она вышла на палубу, слегка морщась от боли, чувствуя, куда, насколько глубоко и сильно он входил с каждым разом. Собаки — все, кроме Барона, который, как она была уверена, просто ненавидел ее, — следовали за ней по пятам, пытаясь обнюхать ее побольше с ночи, возможно, потому, что от них пахло Альфой.
А может, потому что она нервничала.
Она нервничала, потому что Данте и гости ехали из аэропорта, и она хотела произвести на них хорошее впечатление, в отличие от прошлого раза, когда она потерялась. Она нервничала еще и потому, что ее муж в тот вечер выйдет на ринг, сражаясь, и, хотя он был спокоен и собран, и совершенно расслаблен по этому поводу, но не она. Она боялась, что он умрет или получит серьезные травмы, а ей не хотелось ни того, ни другого. К черту репутацию, ее муж важнее. Но он также был лидером в подвале, полной змей, и послать правильный сигнал было важно не только для его репутации, но и для безопасности всех, кто с ним связан. Если она что и узнала об этом мире, так это то, что слабые места вынюхивают и используют до тех пор, пока их не останется. И она ненавидела это, но это то, что было, и она должна примириться с этим.
Она нервничала еще и потому, что серийный убийца, который подставлял Альфу, замолчал после встречи с Человеком Тенью, и ее муж считал, что это затишье перед бурей. Ее интуиция соглашалась, и это заставляло ее нервничать настолько, что она решила перевезти свою семью на территорию комплекса для безопасности, хотя им это было бы неприятно. Ну, кроме Зен. Ее сестра влюбилась в это место. Может, она сможет поговорить с Альфой и попросить ее переехать в гостевой дом.
Позже.
Нацепив на лицо улыбку, она проигнорировала боль и посмотрела на лестницу, по которой поднимались гости, приехавшие на выходные. После нескольких месяцев жизни в этом комплексе, пейзаж и лес стали для нее родным домом, и, глядя на лица гостей, она вспоминала свой первый день, когда поднималась по этим самым ступенькам.
Гектор возглавлял группу, вернувшись с задания, на которое его отправил Альфа, и она была рада этому. Она скучала по нему и его юмору, особенно по той легкости, с которой он дергал Альфу за ногу.
Кстати говоря, ее муж шагнул к ней, его руки легли на ее бедра в чисто собственническом движении, и ждал, чтобы поприветствовать их.
Данте, такой же красивый и обходительный, каким она его помнила, с улыбкой вышел, на его руках сидела маленькая Темпест, которая уже не была такой маленькой, одетая в ярко-желтый комбинезон, совершенно очаровательная, с маленьким желтым бантиком на голове.
— Спасибо, что пригласил нас, брат, — Данте кивнул Альфе и прижал платонический, но ласковый поцелуй приветствия к ее щеке. — Как всегда прекрасна, Зефир.
О, он само очарование, но, черт возьми, если он не заставлял девушку чувствовать себя хорошо.
Его жена Амара, богиня, поприветствовала Альфу теплыми, сладко пахнущими объятиями.
— Большое спасибо, что пригласили нас. Мы нуждались в перерыве. У вас потрясающий дом, — похвалила она хрипловатым голосом, и Зефир почувствовала, как ее переполняет гордость.
Это такой контраст по сравнению с последней встречей, когда она была неуверенна в своем браке и неизвестна Альфе, неуверенна в себе и в их отношениях. Стоя здесь, она поняла, что тоже изменилась, стала более уверенной в себе и своих отношениях, ее неуверенность все еще присутствовала, но отошла на второй план, уступив место уверенности в своей любви. Боже, она любила его, этого его. Не только за то, каким он был сейчас, но и за то, какой он позволил ей быть.
Ей нравилась эта версия себя, девушка, которая могла быть сильной, уязвимой, любить открыто и бесстыдно похотливо, и знать, что все это в порядке, что ее не осудят за это, и никогда не скажут, что она должна изменить некоторые аспекты, чтобы лучше соответствовать его жизни.
Ей это нравилось.
— Конечно, — ответила она Амаре. — Мы семья. Вам всегда здесь рады.
Амара сжала ее руки, и Зефир увидела шрам на ее запястье. Но ничего не сказала, повернувшись к другой паре сзади, которую она видела на свадьбе, но не представила. Напряженный мужчина и девушка в очках, а с ними мальчик, который разговаривал с ней на свадьбе, мальчик, который сейчас стоял на коленях и гладил собак.
— О, привет! — помахала она ему рукой. — Ты помнишь меня, да?
Мальчик не поднял глаз, только чесал Медведя.
— Ты часто плачешь. Да.
— Ксандер! — назидательно произнесла девушка в очках, одарив ее слегка смущенной улыбкой. — Привет. Извини. Это Ксандер. Я Морана. А этот большой парень Тристан.