- Позволь пригласить тебя сплясать со мной? - обычно парни приглашают девушек, но поскольку этот бал затевался только ради неё, она сама приглашала своего избранника.
Я кивнул, и мы пошли на середину зала плясать, попутно остальные пары освобождали нам дорогу, все же Её Светлость шла со своим поклонником.
- Понимаю, обычно приглашает мужчина, но сегодня я – главная на этом балу.
- Да, конечно. Я не против.
«Тем более, если сам ищу способ слинять с пути некоторых особ», - продолжил я про себя.
- Ты к какой веси принадлежишь?
- Хранитель Силы.
- О, боевой маг, - сказала принцесса с восхищением.
- Прости. Но я не люблю это высказывание. Нам сила дается не для боя, а для Созидания, Творения.
- Да? – девушка чуть смутилась.
Я разглядывал её внешность: зеленые глаза, темно-русые волосы, прямой нос, чуть выделяющиеся скулы, круглый овал лица. Волосы были заплетены в косу, как у наших девиц, вот только коса шла не вдоль хребта, а вокруг головы, под венцом. - Я не знала об этом. Всегда считала, что твоя весь принадлежит к защитникам МИРа.
- Да, мы защитники, но и ТВОРЦЫ, - не унимался я. Все же я МИРная личность, а не воин. Конечно, это в МИРное время.
- Понятно. А твой отец?
- Он – хранитель знаний.
- Значит, это правда, что веси не переходят от отца к сыну.
- Нет, тут ты тоже не права.
- В каком смысле?
- Весь переходит от отца к сыну.
- Тогда как же тогда у тебя. Или ты не родной сын?
- Родной. Богдана, всё не так просто. Я рождаюсь тем, кем должен быть. Макошь даёт нам свою судьбу. Ты ведь знаешь об этом.
Она кивнула, я закружил её, потом вновь прижал к себе.
- Тогда почему наследуется весь отца?
- Потому что мы не можем пренебрегать знаниями предков. Мой отец родился Волхвом. И до него все были Волхвами. Но я – нет. И я имею знания и практику моих предков, я могу быть Волхвом. Но я не Волхв. Я - боевой маг, как ты выразилась. И свою весь я постигаю сам. Это огромный труд и опыт. Я тот, кто я есть. Если бы я родился в семье Хранителей Силы, то был бы только хранителем своей веси. Но наследие предков тоже дает о себе знать. Поэтому я теперь хранитель двух весей. И я передам своим сыновьям обе веси в наследство.
- Понятно. А ты считаешь себя сильным магом? Не считаешь ли ты, что ты уступаешь тем магам, которые наследуют свою весь?
- Возможно.
- То есть, ты признаешь, что уступаешь им?
- Я допускаю это.
- А есть разница?
- Думаю да.
- И в чем же ты можешь не уступать?
- Не всегда полезно наследие.
- В смысле?
- Когда наследуешь, то принимаешь как должное многие моменты. И изменить что-то в этом наследии ты уже не можешь.
Хорошо, что пляски – природная составляющая любого человека. Мы учимся этому с детства, поэтому не приходится сейчас общаться, отвлекаясь на движения. Двигаюсь по отученным движениям, не задумываясь.
- Это как? Хочешь сказать, что наследие не увеличивается опытом потомков?
- Увеличивается. Но….! Я просто говорю не об этом.
- А о чем?
- Ну, например, ты знаешь, что летать не можешь. Ты это знаешь, тебе с детства об этом говорят, что это истина такая, что ты не можешь летать. И ты не можешь этого сделать.
- А разве можешь?
- Да.
- Это как?
- Нужно в это очень сильно поверить. Но при этом приходится ломать те знания, которые ты имеешь. А это очень сложно.
- И что ты хочешь этим сказать?
- Что если ты не знаешь, что летать не можешь, то ты это можешь. Стоит только поверить в это. А это сделать гораздо проще, если тебе с раннего детства не вдалбливали в голову, что ты этого делать не можешь.
- Понятно. Ты хочешь сказать, что сильнее, чем боевые маги.
- Я этого просто не знаю. И знать не хочу. Я просто тот, кто есть, и кто своим познанием, своим опытом добывает себе способности и свои истины.
- В общем, ты - редкость.
Я улыбнулся. Все же принцесса милая девушка. И кроме симпатии она во мне не вызывает никаких чувств. А жаль.
- Позволь откланяться, Богдана.
- Значит, не судьба.
- Да, прости, но ты - не моя суженая. Но мне приятно с тобой общаться.
- Будем друзьями?
- Конечно, - я поклонился и поцеловал её руку.
Я вновь встретился взглядом с Инарой. Она уже была рядом. И ускользнуть уже не выйдет.
- Какие люди! Соколик! – сколько фальши в этих словах.
- День добрый! – наигранно я улыбнулся.
- Позволь пригласить тебя сплясать.
- Прости, но я не разрешаю звать меня на «Ты».
- Все до сих пор считаешь меня чужой?
- Да.
Смысл в том, что «ТЫ – это свет, а ВЫ - тьма», к чужим мы обращаемся на ВЫ, а к своим на ТЫ. И дело не в социальном статусе. Все статусы независимы и важны. Все веси очень ценны. Мы это понимаем, поэтому и никаких различий между людьми мы не делаем. Даже Богов зовём на ТЫ. Вот только к чужим обращаемся на ВЫ.
- Ну так пойдем в пляс?
- Пожалуй, – я повел её на свободное место.
- Ну что, Сокол, Вы не передумали насчет моего предложения?
- Нет. А должен? – Инара намекала на давишний разговор об обучении меня подчинению Темной Силы. Но Тьму нельзя подчинить. Она манит своей привлекательностью и могуществом, но как только ты ступил на эту стезю, так она проглатывает тебя целиком и сжигает твою душу, твой дух. Обычно ничего не остается. И повторное воплощение больше невозможно. Но как я ни пытался переубедить Инару в этом, она глуха к моим словам.
- Ну, как скажете. Тогда позвольте предложить вам соглашение.
- Очередную, - я закатил глаза.
- Я знаю, что вам теперь восемнадцать.
- Ага. Только Вы забыли, что старше меня?
- А это воспрещается?
- Ну, не поощряется. Женщина должна быть мудрой, но если будет старше – разница будет слишком очевидной, ведь девицы взрослеют раньше отроков.
- Хотите сказать, что вам не нравится превосходство женщины.
- Да, не нравится. Не хочется держаться за жёнину понёву*.
- С вами очень интересно. Особенно добиваться Вас. К тому же всегда можно пренебречь устарелыми устоями.
- Да, возможно, но в данном случае я ценю наследие предков.
- Я всё же добьюсь Вас.
- Вам это не удастся никогда.
- Никогда не говорите «никогда», - насмешливо улыбнулась моя спутница по пляскам. - Ну так что насчёт договора?
- И в чём же он состоит?
У неё во взгляде промелькнуло торжествующее выражение. Эти карие, почти черные, чуждые мне глаза. Я б сказал, что как я их ненавижу. Но на самом деле во мне нет этого чувства. Ненависть низменное чувство. Оно должно быть чуждо всем народам. Тогда не будет войн и разрушений. Я испытываю просто неприятие. Мне не хочется с ней встречаться, слышать её, поскольку после общения с ней возникает неприятный осадок в душе.
- О, вижу, что заинтриговала вас.
Она сделала очередную паузу. Вызывая во мне любопытство.
- Я предлагаю очередной отвар.
- Точнее очередное любовное зелье, - поправил её.
- Ну, называйте как хотите.
- И?
- Ну, если оно не подействует, я так и быть, оставлю свои попытки на семь лет.
- И что, вот так сразу? Я не буду его пить.
- Нет, не сразу. У вас будет час, чтоб подготовиться и проверить свои силы.
Это зелье – способ проверить свои силы. Теперь защиты на мне нет, это своего рода экзамен во взрослую жизнь. Теперь мне придётся самостоятельно защищать себя. Инара всегда пользовалась этим – проверкой моих сил, моей защиты.