Например, на освоение того или иного образца вооружения уходило время, а образец не доставлялся. Тем не менее дело все-таки двигалось, и неплохо.
Движение помощи Финляндии, вызванное к жизни сочувствием к ней, не ослабевало, и многочисленные добровольцы предлагали свои услуги. Из шведских была сформирована целая воинская часть; она насчитывала 8000 человек, подготовка которых, возможно, оставляла желать лучшего, однако их помощь все равно оказалась очень ценной в тот момент, когда проблема резервов стала особенно тревожной. Добровольцы приезжали и из других стран, но принимали только выходцев из Скандинавских стран, Франции, Великобритании, Италии, Венгрии, Испании, Польши и США. В целом число добровольцев достигло 11 500 человек, включая шведов, или почти полноценная дивизия по численности.
Из добровольцев наибольшее впечатление производил французский генерал Клеман Гранкур. Он сделал блестящую карьеру, отличился в боях в сирийской армии. В начале войны 1939 года он состоял в резерве и страдал от того, что не получает назначения. Он хотел во что бы то ни стало действовать, драться. Тогда, отказавшись от своего высокого звания, он начал службу сначала – простым солдатом. Рассказывают, будто этот добровольный солдат второго класса смущал своих непосредственных командиров, в частности некоторых лейтенантов, опасавшихся опытного и критичного глаза этого странного подчиненного. Говорят, что военный министр с радостью ухватился за возможность перевести его на фронт, где велись активные действия, в Финляндию, вернув ему звезды и полномочия. Генерал был оригиналом и очень симпатичным человеком, несмотря на свой часто хмурый вид. Итак, генерал отправился к финскому Верховному командованию, очевидно рассчитывая получить важный пост. Видя растерянность своих собеседников, он, видимо, подумал, что будет лучше, если он обратится с конкретным предложением, и попросил поручить ему командовать обороной Виипури (Выборга). Дело не сладилось, а жаль; генерал был настоящим воякой, и финские солдаты ему под стать.
Много было волонтеров-медиков. Приехали британские медсестры. Рядом с ними работала новая французская госпитальная группа, составленная из врачей и санитарок, не щадивших своих сил и оказывавших мощную поддержку своим коллегам, приехавшим ранее.
Движения в поддержку финнов во Франции и во всем мире были спонтанными и без всякой задней мысли. Разумеется, конечного результата войны они изменить не могли, но в моральном плане приобрели большую роль и создали в Финляндии такой благоприятный образ нашей страны, разрушить который не смог даже разгром 1940 года.
Между тем вопрос об отправке экспедиционного корпуса не был снят с повестки, отнюдь. При посредстве французской военной миссии, отправленной генералом Гамеленом[30], были установлены прямые контакты между союзниками и маршалом Маннергеймом. Это показывает важность, придававшуюся данному вопросу и связям между французской и финской армиями. Эта миссия, отправка которой находилась в рамках давней традиции, должна была, в принципе, облегчить работу военного атташе.
Возглавлял эту миссию подполковник Ганеваль, бывший военный атташе в Прибалтийских республиках; с ним были четыре офицера: летчик, артиллерист, кавалерист – специалист по танкам[31] – все кадровые военные, и один мобилизованный дипломат. Она посетила Хельсинки проездом и отправилась в Ставку, в Миккели.
Маршал Маннергейм, высоко оценивая значение и размер поставок вооружения и снаряжения, понимая, что помощь в оснащении войск ему очень полезна, все-таки понимал, на какие военные и политические трудности натолкнется интервенция. Его близкий друг и советник генерал Вальден заявлял, что подлинная цель союзников – борьба против Германии: на севере перекрыть канал поставок ей железной руды, а на юге предпринять акцию против бакинских нефтепромыслов.
Дискуссии продолжались; Маннергейм не благоволил «Петсамскому варианту», который буквально выводил из себя Вальдена. Приходилось обдумывать «проход через Норвегию и Швецию», который вызвал бы осложнения с этими странами и с Германией.
Союзники настаивали в разговорах и с представителями гражданских властей, и с военными. В феврале приехал британский генерал Линг. Однако дело не сдвигалось с мертвой точки, Финляндия не высказывалась прямо, то есть не обращалась с официальной просьбой о помощи. Из письма финского военного министра в Париж можно понять, что Франция рассматривала возможность атаки на Мурманск при участии Финляндии и что это встревожило хельсинкское правительство, которому угрожала опасность оказаться втянутым в мировую войну.
30
Гамелен Морис Гюстав (1872–1958) – Главнокомандующий французской армией в начале Второй мировой войны.
31
С момента возникновения немногочисленные тогда танковые подразделения во Франции придавались кавалерийским частям – и те и другие были наиболее мобильными и маневренными. Традиция связи кавалерия – танковые войска сохранилась и позже; даже воинские звания танкистов были как в кавалерии, а подразделения назывались эскадронами, а не батальонами, как, например, в Красной армии.