После заключения перемирия прошли всеобщие выборы. Их особенностью стало разрешение участвовать, данное коммунистам, которые им, разумеется, воспользовались и добились большого успеха. Причины его крылись в нищете, наступившей после продолжительного военного периода, определенном недовольстве в обществе, помноженном на общий фрондерский дух, равно как и в престиже Советского Союза, побеждающего Германию, долгое время считавшуюся непобедимой. Добавим, что социал-демократы и аграрии блокировались с коммунистами, создав своего рода Народный фронт, направленный против правых партий. Однако сформировать кабинет было поручено беспартийному Паасикиви. Он оказался в очень деликатном положении, поскольку вынужден был отдать пост министра внутренних дел коммунисту, а тот, ни с кем не посоветовавшись, выдал советской стороне беженцев из Прибалтийских республик – что стало впоследствии причиной расследования. За Паасикиви плотно наблюдала контрольная комиссия Жданова. Но он должен был сплотить весь народ вокруг своего курса, подчиненного в первую очередь строгому исполнению условий перемирия и подготовке к подписанию мирного договора.
Вновь возникла сложная проблема беженцев, которых насчитывалось более 400 000 человек. В 1940 году за нее только взялись, но окончательно решить не успели. Приходилось возвращаться к ней вновь. Основой могли стать майские законы 1945 года. Базовый принцип, принятый в 1940 году, не изменился: выплатить беженцам денежную компенсацию и облегчить их ресоциализацию раздачей обрабатываемых земель или лесных участков, поскольку больше половины из них были сельскими жителями. Впрочем, право на земельную собственность можно было обменять на акции совладения в многоэтажных жилых домах.
Первоначально было подано 46 000 прошений о выделении земли, из которых более 36 000 были удовлетворены передачей обрабатываемых земельных участков (от 6 до 15 гектаров), участков для обработки и строительства жилья (наделы от 2 до 6 гектаров), участков под жилье (2 гектара), под строительство и рыбные ловли. Десять тысяч семей, сумевшие ресоциализироваться собственными силами, отказались от своих прав. В целом правительство предоставило беженцам миллион гектаров, в том числе около 800 000 га лесов, выделенных из государственного фонда, земельными собственниками, кооперативами и, в незначительном числе, земледельцами. Все завершилось в 1958 году.
Также беженцы получили финансовую компенсацию в виде проиндексированных государственных облигаций и бесплатных акций предприятий; выплат наличными было очень немного. Необходимые средства дал закон на имущество между 1941 и 1950 годами.
По возможности беженцев из одного района старались селить рядом, что позволяло им сохранять традиции и менее остро переживать изгнание. В целом они быстро нашли работу и вернулись к нормальной жизни. Проблему сочли решенной в 1949 году, и организации помощи были распущены; все вопросы стали решаться в соответствии с обычными правилами.
Еще одним серьезным и болезненным моментом стало применение условий перемирия к зачинщикам войны. Можно было до бесконечности спорить о справедливости и уместности подобного определения, и финские юристы выдвигали массу аргументов в пользу того, что оно противоречит действующему законодательству. Но все решало право сильного, и 13 сентября 1945 года был принят особый закон, закон с обратной силой действия, чтобы можно было приступить к исполнению. Главную роль сыграло личное участие маршала Маннергейма; он сделал все возможное, чтобы избежать вероятных столкновений, и сумел добиться того, чтобы его право помилования распространялось на осужденных по этому закону так же, как и на осужденных по обычным уголовным делам.
Создавалось впечатление, что Москва сводит счеты и что главной ее жертвой станет Таннер, предмет особой ненависти СССР, не столько в качестве поджигателя войны, сколько по идеологическим мотивам. Его приговорили к пяти с половиной годам тюрьмы. Он был не единственным; президент Рюти получил десять лет каторжных работ, Кивимяки, бывший посол в Берлине, пять лет тюрьмы; были осуждены еще пять министров. Суд продолжался три месяца. Осужденные реально отбывали наказание, но Рюти получил в 1949 году помилование по состоянию здоровья, а остальных освободили после отбытия, приблизительно, половины срока; так, Таннер и Кивимяки вышли на свободу в 1948 году, и это политическое следствие перемирия мало-помалу отошло в глазах общественного мнения на второй план.