Она получили это место и получила кнут в свои руки. И никогда в мире кровавым кнутом не размахивали с более ужасной зверской страстью, чем теперь, во время террора надсмотрщика Свинхувуда, им размахивают в Финляндии непрестанно со дня на ночь вот уже шестой месяц. Сладострастие мести финляндской буржуазии потребовало после революции гораздо больше смертных жертв из числа, беззащитных пленных, чем потребовала от рабочих жестокая классовая война, продолжавшаяся целые три месяца. Систематической массовой резнёй наших товарищей финляндская белогвардейская власть как будто старалась указать с потрясающей нервы резкостью рабочим всех стран, какая вакханалия мести может и им угрожать, если они, завладев властью, не подчинят немедленно буржуазию своей страны своей железной диктатуре, но, будут по отношению к своим классовым врагам, находящимся как на свободе, так и в тюрьме, руководствоваться тою же сентиментальной гуманностью, какою руководствовалось наше революционное правительство Финляндии. Кроме массовой розни, финляндская буржуазия с самого начала пользовалась, как средством мести, убийством пленных массами посредством голода. Это, по видимому, самая сладострастная месть богобоязненного монархистского акционерного капитала: когда рабочие, которые вообще с гордостью чувствовали, что она являются создателями и настоящими владельцами всех богатств, теперь в тюрьме корчатся в судорогах голода, синеют и один за другим испускают дух, то, видя это, элегантный владелец акционерного капитала лучше всего переваривает жиры, возбуждает свой аппетит и наслаждается своею, сверхчеловеческою властью… Наслаждается так много, что на этот раз почти совсем забывает, как вообще все мошенники, что живая рабочая сила еще нужна… пока какой нибудь частный капиталист, - как, напр., бар. Линдер, - не пробудятся с похмелья, видя, что его поместья и фабрики остаются совершенно без рабочих сил, скажет похмельную истину; „это бесчестно!” и призовёт своих свинхувудских соратников к большей умеренности в наслаждении местью.
Капиталистический рай в Финляндии теперь более или менее готов и закончен. Недоставало лишь позолоченной короны. Да и она уже была заказана, она известного немецкого изготовления… в филиальном отделении Гогенцоллернов в Гессене, по указанию Вильгельма-мастера.
Финляндское рабочее движение прошлою весною было разбито на части и в своём прежнем виде оно больше не поднимется. Иступившийся топор был брошен в горнило истории для переплавки, и теперь мы видим, что из него вышла светлая сталь коммунизма. Ржавчина и шлак выплыли из него на поверхность, как в Финляндии, так и в России. В Финляндии шайка социал-демократических изменников под руководством бывшего сенатора Таннера выступила на сцену голая и не стесняющаяся, чтобы продавать свои наношенные добродетели для удовлетворения “прогрессивной” буржуазии. “Товарищ” Токой вместе с актёром А. Орьятсачо и некоторыми другими поехал на гастроли на Архангельскую ярмарку, где эта труппа даёт теперь плачевный фарс для удержания заблудившегося финляндского легиона в рядах английского империализма. От неисправимых социал-демократов и бюрократов старого профессионального движения, которые даже в России ничему не научились, мы отделились окончательно на совещании, состоявшемся в Москве в конце прошлого августа. Посла этого была основана Финляндская Коммунистическая Партия на основании следующих принципиальных директив:
1. Рабочий класс должен энергично готовиться к вооружённой революции и отнюдь не стремиться к той старой парламентарной, профессиональной и кооперативной борьбе, на позиции которой стояли и финляндские рабочие организации до революции.
2. Лишь такое рабочее движение и такую деятельность, насчёт которых имеются гарантии того, что они способствуют распространению коммунизма и победе будущей социалистической революции, должно признать и следует оказывать такому движению и такой деятельности энергичную поддержку; на иной позиции стоящую деятельность среди рабочих следует резко осуждать, разоблачать я противодействовать ей.
Посредством революция следует взять в собственные руки рабочего класса всю власть и основать железную пролетарскую диктатуру; следует, значит, стремиться к уничтожению буржуазного государства, а отнюдь не к демократизму ни до революции, ни посредством революции.