Мучимый всеми этими вопросами, Финвэ поднялся с кровати и принялся мерить широкими шагами небольшое пространство перед ложем, с противоположенной стороны располагался высокий комод черного дерева, на котором лежало несколько книг, пара больших красивых раковин и стояло множество мраморных статуэток. То были статуэтки дельфинов, кораблей на волнах и прочих типичных для жителей острова героев, связанных с морем и его обитателями.
За изящной статуэткой, изображавшей танцующих Оссэ и Уинен, Финвэ разглядел убранный на самый край комода небольшой скульптурный портрет какого-то квендэ, вырезанный из белого полированного мрамора. Бывший Нолдаран задержал привыкший к темноте взор на чертах его лица, показавшихся ему знакомыми. Он подумал, что уже видел эти выдающиеся скулы, волевой подбородок, выразительные глаза, чей прямой взгляд был обращен, казалось, сквозь пространство и время, и широкие, чуть изогнутые, брови. И только когда взор его скользнул на венец Нолдарана, украшавший голову неизвестного, а затем на шею и широкие плечи, которые украшали тяжёлые праздничные ожерелья, Финвэ догадался поднять взгляд, чтобы взглянуть в висевшее над комодом зеркало в скромной деревянной раме.
«Так это я?..» — молнией сверкнуло в сознании бывшего Владыки.
В этот момент дверь приоткрылась и в комнату почти бесшумно проскользнула Миримэ. Она была полностью одета и держала в руках приготовленное для Финвэ платье, пару низких, легких мужских сапожек и большую дорожную сумку из темной кожи.
— Одевайтесь скорее и уходим, — прошептала она, протягивая ему одежды.
Отбросив покрывало, Финвэ тут же надел костюм, какие, как он заметил днем, проходя по улицам, носили рыбаки из нолдор, жившие на острове. Его наряд состоял из белой нательной рубахи из мягкой тонкой шерсти, темно-синей бархатной куртки, широкого атласного пояса, шейного платка из алого шёлка, укороченных черных штанов в сочетании с белыми шерстяными гольфами.
В таком виде, с волосами, затянутыми черной лентой в низкий хвост, избранника Валар вполне можно было принять за типичного жителя Аваллонэ, промышлявшего рыбной ловлей на одном из больших рыболовецких судов.
Миримэ поманила его рукой и Финвэ, стараясь ступать как можно тише, последовал за ней в приемную.
На диване, среди подушек, укрытый покрывалом, спал командир разведки Тириона. По бокам от него и перед самим диваном разместились прямо на полу, на свернутых одеялах, его подручные. Все они, как казалось, мирно спали, не издавая во сне ни звука. Едва слышалось мерное, спокойное дыхание всех четверых.
Пытаясь подражать их примеру в том, что касалось тишины, бывший Нолдаран и его новая провожатая покинули апартаменты, прикрыв за собой дверь и медленно начали спускаться по неосвещенной лестнице.
Мысленно моля Валар и Единого о помощи, Финвэ спускался, отсчитывая ступеньку за ступенькой, прислушиваясь к звуку собственных шагов и затаив дыхание.
Златокудрая дева шла на несколько ступеней впереди и поступь ее была совершенно бесшумной.
Они вышли на тихую в этот час суток улицу и Финвэ не смел поверить собственной удаче, глядя на осторожно оглядывавшуюся по сторонам Миримэ.
— Мы идем в порт, — произнесла она, — Нужно найти лодку, чтобы переправиться на материк.
— Идем, — решительно кивнул бывший Владыка нолдор.
«Найти лодку» означало украсть ее у кого-нибудь из местных, но Финвэ успокаивал себя мыслью о том, что в скорости лодка, которую они оставят привязанной у берега, будет найдена и возвращена законному владельцу. Им с Миримэ лишь нужно позаимствовать ее на короткое время, чтобы достичь Амана.
Новая провожатая отлично ориентировалась, и вот они уже спускались по довольно крутому спуску небольшой улочки, мощеной мелкими, отполированными временем и многими подошвами сапог, плитками темного гранита.
— Сколько нам плыть до материка? — спросил Финвэ, который вдруг вспомнил, что когда они оказались здесь, расстояние до острова было преодолено за несколько мгновений благодаря огромной скорости волны, на гребне которой их с Энларо и принесло сюда.
— На хорошем корабле около трех часов, — отозвалась Миримэ, — на лодке получится чуть дольше. Кроме того, мы не пойдем в порт Альквалонде, это слишком опасно. Мы отправимся в бухту, что расположена за городской чертой, оставим там лодку, а сами выйдем к тракту, ведущему в столицу.
Ее рассуждения показались Финвэ разумными. Он снова одобрительно кивнул.
— Вы голодны? — обратилась с неожиданным вопросом златовласка.
— Немного.
— Вот, держите, — она протянула ему кусок уже знакомого коймас, между двумя слоями которого было вяленое мясо, приправленное душистым перцем и солью — излюбленный продукт моряков.
Гоня от себя мысли о том, что еда может быть отравлена, Финвэ откусил большой кусок от своей порции. Его провожатая тоже жевала мясо с лепешкой.
— А это чтобы утолить жажду, — едва заметив, что он доел выданную пищу, сказала дева и протянула ему флягу.
— Что это? — с сомнением спросил Финвэ, помня способности этой нисс в приготовлении различных напитков.
— Это лимпэ! — с гордостью отвечала та, — Настоящий, из Тириона! — и Миримэ, ловким движением выхватив ее, сделала несколько больших глотков.
Финвэ протянул руку за флягой, чтобы тоже отведать бодрящего напитка. Вкус лимпэ он узнал и вспомнил сразу. Когда-то, во времена Древ, когда он правил в казавшемся сейчас недосягаемым Тирионе, этот бодрящий винный напиток был его самым любимым средством утоления жажды, а вместе с ней и не оставлявшей его тоски, что время от времени овладевала сердцем, напоминая о потерянном.
Глоток, еще глоток, бывший Нолдаран пил и хотел почувствовать все оттенки вишнево-виноградного вкуса этого необычного, но такого знакомого напитка. Вместе с ним роа наполнялось безотчетной радостью. У Финвэ появилось ощущение, будто ему позволили на несколько мгновений прикоснуться к самому лучшему, что было у него в той жизни, в стародавнюю Эпоху Древ.
— Благодарю, — он, смущаясь, протянул златокудрой деве пустую флягу.
Она остановилась, улыбнулась, почувствовав, что он выпил весь лимпэ, и произнесла:
— Ты похож на него, словно брат-близнец, — она вздохнула, прикрывая глаза, — Но возможно ли?..
— Я это я, поверь, — и Финвэ взял ее за руку, подумав о том, что рядом с этой нисс сможет начать строить новую, тихую жизнь в тирионском пригороде, вдали от дворцовых стен и башен. Хотелось верить в возможность такой жизни, без груза прошлых ошибок и боли.
— Я верю тебе… Финвэ, — прошептала она, не поднимая глаз.
И они продолжили идти, держать за руки. Миримэ по-прежнему следовала чуть впереди.
Внезапно, из-за очередного поворота показались мачты самых крупных из судов бухты, к которой они приближались.
Не отпуская его руки, Миримэ стремительно бежала вниз по каменным ступенькам, выдолбленным прямо в горной породе, спускаясь к лодкам, что покачивались в тишине предрассветных сумерек, пришвартованные вдоль причала вперемешку с большими кораблями и маневренными корабликами береговой стражи Кириарана, узнаваемыми по лебединым головам, венчавшим носы, и белым полосам «крыльев» вдоль борта.
— Поторопимся! — подгоняла она, — Выберем ту, что надежнее и с веслами! — крикнула Миримэ.
В этот момент что-то просвистело совсем рядом с ними и скрылось в воде, издав характерный звук.
Дева резко обернулась. Проследивший направление ее взгляда Финвэ не сразу разглядел несколько фигур в черном, стоявших на крышах домов, что возвышались над другими перед самым спуском.
— Они следили! — закричала Миримэ, хватая растерявшегося Финвэ за ворот куртки, — Бежим!
И они побежали вдоль причала, топая по дощатой поверхности.
— Сюда! — она чуть не столкнула бывшего Владыку нолдор в воду, внезапно остановившись и указывая на покачивавшуюся внизу слева от них небольшую лодку.