В тот вечер было много разных версий, но они так и не остановились ни на одной из них. Решили отложить решение, а потом… потом Макс исчез.
Сейчас Тина реализовывала свою собственную идею. Настолько же простую, насколько оригинальную. К тому же идея была чисто женская и поэтому претендовала на еще большую оригинальность. Ведь этим миром до сих пор правили мужчины. Мысль о том, куда вложить все деньги от продажи имущества, родилась совершенно случайно в тот день, когда, пребывая в депрессии, она потратила огромную сумму на сумочку и туфли в модном бутике.
Все было гениально просто. Каждую позицию в списке Тина собиралась заполнить самыми эксклюзивными вещами. Она может купить все вещи от кутюр, одеться как суперзвезда на красной дорожке. С каждым годом пребывания на Марсе женщины будут все больше страдать от отсутствия возможности купить что-нибудь эдакое. И вот тогда, когда среди учителей, фермеров и монтажников колонии начнут появляться первые состоятельные люди, Тина сможет предъявить поселенцам свой товар. Она была уверена, что этим обеспечит себе стартовый капитал и бренд заодно. Ну а предсказать развитие ее модного бизнеса будет несложно. И всего этого она сможет добиться без особых усилий. Макс бы гордился тем, как она закрыла этот вопрос.
Что уж говорить о том, что реализовывать эту идею было более чем приятно. Тина заходила в магазины самых модных брендов и с непринужденным видом обращалась к консультанту.
– Подскажите, пожалуйста, мне нужны носочки? У вас найдется что-нибудь для меня?
На продавцов в магазине такие заявления действовали как магия. Если эта дама даже «носочки» ищет в Chanel, то что ожидать от нее далее?
Ей нравилось наблюдать реакцию работников магазина, когда, рассмотрев внимательно и примерив одну из самых дорогих вещей на витрине, она изрекала.
– Скажите, а нет ли чего-нибудь престижнее?
Тину уже знали во всех фешенебельных магазинах города. Она покупала редко и выбирала с особой тщательностью, но если покупала, то это был настоящий эксклюзив. Консультанты еще до того, как компьютер системы считывал ее данные в системе, бросали клиентов, стараясь опередить коллег, и подбегали к Тине. Она и шага не успевала сделать, а ее уже чуть ли не на руках носили от одной эксклюзивной вещи к другой.
Дарья Федоровна, не будучи изощренной в этих вопросах, только продавала имущество. Все вырученные деньги она делила пополам. Одну половину отправляла старшему сыну Саше, хотя тот и отказывался всячески, но в конце концов сдался под натиском аргументов матери. Вторая половина поступала на счет Тины и тут же успешно обменивалась на плащик Burberry или обувь Gucci.
Оставалось два месяца до вылета. Дарья Федоровна распродала все окончательно, оставив только немного денег на мелкие расходы. Было очень необычно и страшно покупать билет в одну сторону. Но она была не из тех, кто станет разводить нюни по какому-либо поводу. Будучи уже в уважительном возрасте, Дарья Федоровна Железная целиком и полностью оправдывала свою фамилию, доставшуюся ей, правда, от мужа. Раз приняв решение, она уже не сомневалась. Поэтому, когда настал день, она легко и без сожаления покинула Москву. В тот же день прибыла на такси в гостиничный номер, который с недавних пор снимала Тина. Квартира к тому времени была уже продана, что позволило довершить и так уже неимоверно дорогой гардероб двух женщин и маленькой девочки. К сожалению, Тине пришлось продать и недавно купленную гитару. Только-только она вошла во вкус, но позволить себе такую роскошь в багаже было никак нельзя.
В эти последние два месяца женщины регулярно посещали семинары и тренинги, которые были обязательными для будущих колонизаторов. На семинарах они разбирали проблемы, которые возникают в маленьких городах. Их учили нормально относиться к мысли, что о тебе все будут знать все. Что всякое твое действие будет обсуждаться бесчисленное количество раз. О высоких требованиях к морали в таких мини-сообществах.
– Фактически вы все почувствуете себя кинозвездами, потому что в нашей жизни именно публичные люди привыкают к повышенному вниманию к своей персоне. – Такое сравнение приводил тренер. – Вы должны просто принять это и не сопротивляться. Если вы привыкли делать то, что может не понравиться сообществу, то либо измените свои привычки, либо примите то, что вас будут обсуждать. Вам решать.
Другая тема – закрытое пространство. Они прослушивали интервью с теми, кто вынужден был подолгу находиться в ограниченном пространстве в обществе с другими людьми. Это были интервью с космонавтами, работниками полярных станций и даже пожизненными заключенными.
Все они подтверждали одну и ту же истину. Люди любят перемены. Они желают их сознательно или бессознательно. Это чувство является одним из двигателей развития человечества. Но если нет возможности создавать глобальные перемены в жизни, можно постоянно подпитывать себя хотя бы незначительными изменениями.
Один заключенный рассказывал, что он каждый месяц обновляет плакаты в своей камере. В отведенное для гуляния время он регулярно меняет последовательность действий и маршрут. Наконец, предоставленный сам себе, он постоянно читал и изучил несколько иностранных языков.
Купол на Марсе занимает всего несколько гектаров, и пять сотен человек, которые там будут находиться, не смогут покинуть эти несколько гектаров в течение, в лучшем случае, тысячи лет. Поколение за поколением не будут знать ничего, кроме этого пространства. Тут следовало отдать должное создателям колонии. Эти несколько гектаров должны были стать настоящим раем для их жильцов. Именно открытием новых таких подробностей всегда заканчивались семинары. Им показывали фотографии прекрасных садов, скверов, вестибюлей общественных зданий. И вид этих фотографий давал всем присутствующим надежду на то, что в этих условиях они смогут справиться с «социальной клаустрофобией».
Но и до прибытия в колонию их ждал полуторагодичный перелет в космическом корабле. Вот уж где пространство обещало быть действительно ограниченным! Каюта, узкие коридоры и несколько мест для общественных посиделок. Такой полет мог стать настоящим испытанием. Чтобы избежать трагедии, их снова и снова тестировали на способность справиться с трудными условиями. Приходя на очередной тест, Тина обнаруживала, что некоторые члены группы больше не появлялись. Их место занимали другие претенденты. Они сидели, взволнованные неожиданно представленным шансом и старательно заполняли тесты.
При регистрации Дарьи Федоровны оказалось, что для них она представляет большую ценность как квалифицированный управляющий. Ей предложили почетное место руководителя мусороперерабатывающей станции. Конечно, как топ-менеджер банка с многолетним стажем Дарья Федоровна сначала опешила и подумала, уж не шутят ли над ней. Но потом, когда ей со всей серьезностью объяснили, что это направление, несмотря на свою внешнюю непривлекательность, является наиболее важной частью системы жизнеобеспечения колонии, согласилась. После того она, конечно, побурчала немного, но и она, и Тина были на самом деле довольны тем, что не пришлось выбирать между позициями садовников, уборщиц и куховарок. Такой работой мать Тины вряд ли смогла заниматься долго.
Каждый день приближал их к моменту вылета. Дарья Федоровна не показывала виду, но все же немного волновалась. Лиза, напротив, прожужжала всем уши предстоящим путешествием. Вот уж кто действительно ждал полета с нетерпением.
Больше всех переживала Тина. Уложив Лизу спать, она садилась с матерью на кухне за традиционным чаем и обсуждала все свои беспокойства. Но Дарья Федоровна слишком давно и прочно вошла в образ железной леди. Все ее аргументы сводились лишь к тому, что раз решение принято, то не следует беспокоиться. Она совсем забыла все свои аргументы против, которыми долгие годы подкармливала Тину.
В такие моменты Тине безумно не хватало Макса, который всегда находил для нее нужные слова, мог утешить, убедить и успокоить. Почти каждый вечер она тихо плакала, возвращаясь к мысли о том, что никогда не сможет забыть своего мужа, никогда не найдет для него замены. Она знала, что время залечит душевные раны, и болезненная тоска постепенно сменится грустью и ностальгией. Но никогда это чувство не уйдет совсем. Ей и не хотелось этого.