Ткань джинсов задела мою ногу. Я только что поняла, что он присел слишком близко. Качели ведь такие большие, когда он оказался рядом? Слишком рядом. Страшно. Прохожих нет. Фонари не все горят. Вокруг так тихо, только редкие машины проезжают — я их почти не слышу.
Слышу, как тяжело он задышал. Страшно стало по-настоящему. Почему я вообще не встала сразу, как он подсел на эту качель?
Он начинает поднимать правую руку, я не видела, что в ней. Нож? Зажмуриваюсь. Дыхание замирает. Ничего не происходит. Открываю глаза и вижу, что он сунул мне под самый нос коробку. Очень похожую на ту, которую я оставила в своем путешествии. Но эта была очень искусно украшена цветами. И цветы…это не наши цветы. Такие я видела только в той деревне. Много желтых с голубой сердцевиной. Что происходит? Я не понимаю…
Он наклоняется в мою сторону. Свет от фонаря наконец падает на его лицо. Раньше я не видела толком его лица, так как козырек над качелью создавал мягкую тень. И…его кожа отдает синим цветом. Он видит мое ошарашенное лицо и улыбается. Открывает коробку и в ней лежит монетка, кисточка, побитая жизнью, с уже облезшей щетиной и цветок. Тот самый, что рос глубоко в лесу, в который не заходили жители деревни. Достать этот цветок было необычайно тяжело. Его мне обещал подарить тот мальчик, когда вырастет. Смотрю на него неверяще. Он обнимает меня, стискивает в объятиях и я слышу:
— Знала бы ты, как долго я тебя искал…