Выбрать главу
[Афрасьяб посылает хакана и Камуса на помощь Пирану][563]
Достигшее Рака, сверкнуло сквозь мрак[564] Дневное светило, как пламенный стяг. К Пирану пришла от властителя весть:[565] 16440 «К нам прибыли рати, которых не счесть. И первым хакан величавый идет,[566] Чей трон — вся земля, а венец — небосвод.[567] Чин-море пустынею сделал бы прах,[568] Вздымаемый ратью хакана в боях! Из Мавераннахра тот вождь боевой,[569] До туч возносящийся гордой главой. Он сотни свирепейших тигров сильней, Слонов сокрушает он мощью своей. Герой, покоритель бессчисленных стран, 16450 Он месяц обличьем, а станом — платан. Там витязь невиданной силы Фертус,[570] Его и Гудерз устрашится и Тус. Там грозный Меншур, метким взмахом меча[571] Повергнувший не одного силача. Мужи из Кешана: свирепый Ашкбус[572] И воин сильнейший из сильных Камус, Колдун, поражений не знавший досель, Он гневом своим нагоняет метель.[573] От Рума до врат Сепиджабской земли[574] 16460 Всех стран обитаемых рати пришли». Туранцам промолвил Пиран: «Храбрецы, Царя Афрасьяба лихие бойцы! К вам ныне весёлые вести летят; Внимая, воспряньте душой, стар и млад! Забуду теперь о заботе былой, Иран разорю и сравняю с землёй. Отныне за ратью огромную рать Царю не придётся в поход собирать. В Иране, в Туране, на суше, воде — 16470 Владыкою быть Афрасьябу везде!» И снова к Пирану один за другим Гонцы прибывают с известьем таким: «О славный воитель, о вождь-исполин, Весь век благоденствуй, не зная кручин! Избавься от тяжкой тревоги своей, Встречай, торжествуя, союзных царей! От склонов Кашмира до Шехда-реки[575] Повсюду знамена, слоны и полки. Кондор — из Соклаба, известный храбрец;[576] 16480 Из Ката — Бивер, несравненный боец; Герче — из Сегсара, из Хинда — Шенгул... Не молкнет их полчищ воинственный гул; Фертус — из Чегана, краса храбрецов; Кехар — из Гехана, гроза удальцов; И в мире прославивший племя шугнан, С отравленной сталью герой Шемиран. Пусть в душу твою возвратится покой. Стал юным бы старец от вести такой!» Избавилось сердце Пирана от мук, 16490 Ты скажешь, был мёртвым и ожил он вдруг. Хуману сказал он: «Помчусь я встречать Ко мне на подмогу прибывшую рать. Спеша к моему ополченью примкнуть, Владыки неблизкий проделали путь. Владетели тронов, земель и казны, Величьем они Афрасьябу равны. Отправлюсь, увижу бойцов и вождей, Узнаю, как много там ратных людей. К престолу властителя Чина пойду, 16500 С почтеньем к ногам властелина паду, Каков, погляжу, знаменитый Камус, Сравню, кто сильнее: Шенгул или Тус.[577] Вернусь я, и тучею мы грозовой[578] Нагрянем на вражеский стан боевой! Теперь им со мною тягаться невмочь, Их день обращу я в глубокую ночь, Надену всем витязям вражьих полков На руки и ноги железо оков. К царю Афрасьябу пошлю их в полон, 16510 Забуду для этого отдых и сон. А ратников, сколько смогу залучить, Я тотчас велю с головой разлучить. Страну разорю и сожгу я дотла, Забудут, что в мире такая была! Я на три дружины всю рать разобью, День шаха иранского мраком залью. И первый я к Балху направлю отряд, Чтоб жребий иранцев стал горше, чем яд. Вторую дружину пошлю я в Кабул, 16520 Смешаю с землею Кабул и Забул. А третью дружину, которой Туран Гордится, я тотчас направлю в Иран. Из жён и младенцев, юнцов и седых Единой души не оставлю в живых. Набегом страну ненавистную ту Я с лика земли беспощадно смету. Пока не вернусь я, бойцам выжидать Вели. Не спеши на врага нападать!» Так молвил и вышел стремительно прочь: 16530 От злобы неистовой стало невмочь. Дружине Хуман возвещает: «Мы страх Забудем теперь. Лишь стоять на часах Две ночи нам надо — за кручей следить, С противников наших очей не сводить, Не дать им с гранитной нагой высоты Бежать под покровом ночной темноты. Уж скоро и путь, и долина, и склон — Все сплошь запестреет от ратных знамён».
[Прибытие хакана к горе Хемавен]
Достигнув стоянки прибывших дружин, 16540 Несчётных коней увидал исполин. Пурпурны, янтарны, лиловы, пестры Раскинулись в поле широком шатры Из чинской парчи, из шелков дорогих, Стяг воинский поднят над каждым из них. И долго стоял в изумленье Пиран, Взирая на тот ослепительный стан Не зная, то к пиру готовый чертог Иль рай, иль сияющий месяца рог? Приблизясь к шатру и покинув седло, 16550 Склонил до земли пред хаканом чело. Тот ласково встретил и обнял вождя, От силы его в изумленье придя, Высокой хвалой исполина почтил И рядом с собой на престол усадил. Сказал он: «Мне радостна встреча с тобой, Воистину я осчастливлен судьбой!» Спросил: «Из дружины иранской, скажи, Какие владеют венцами мужи? Какие в сраженьях искусны, храбры, 16560 И что привело их на склоны горы?» Ответил Пиран: «До конца бытия Пусть радостно жизнь протекает твоя! Мне сердце согрел ты приветом своим, Да будешь Творцом неизменно храним! По милости царской и здрав я, и цел, Я мыслью к тебе, о великий, летел! Скажу не тая: средь иранских мужей Не видно прославленных богатырей. Не раз против нас выходили на бой, — 16570 В добычу им камень достался нагой. Поняв, что грозит им бесчестье и плен, Разбиты, бежали к горе Хемавен. Водитель их — Тус, он с отвагой знаком, Сразится, не дрогнув, с неистовым львом. Но с ним лишь немногие витязи там: Гудерз, сын Гошвада, и Гив, и Роххам. Поклясться твоею звездою готов: Других не найдётся меж них смельчаков. Приютом избрали бесплодный гранит, 16580 Спуститься не смеют, их битва страшит». Промолвил хакан: «В мой шатер приходи, Пусть явятся также другие вожди. Сегодня заботы потопим в вине И думать не станем о завтрашнем дне». И в вешний цветник обратился шатёр, Роскошным убранством ласкающий взор.
[Иранцы держат совет]
Лишь солнечный диск над вселенною встал, Встревожился Тус и Гудерзу сказал: «У недруга в стане движения нет: 16590 Вином упились или держат совет? Но весел заклятый наш враг иль угрюм — Недобрые мысли приходят на ум.
вернуться

563

16437 Речь идет о прибытии союзника (а может быть и вассала?) Афрасиаба, повелителя Чина, что естественно переводить — Китая, с титулом «хакан». Так в постоянном сочетании — хакан-е чин — «хакан Чина», условно: повелитель Китая, — будет встречаться в последующем изложении событий, (см. прим. 10272).

вернуться

564

16437—16438 В оригинале:

«Когда Солнце из созвездия Рака подняло руку (здесь игра слов: зе хäрчäнг чäнг)

Оно разорвало покров мускусно-черного цвета (мäшк рäнг)».

вернуться

565

16439—16440 В оригинале:

«К Пирану прибыл от шаха [Афрасиаба] посланный [с извещением],

Что прибыло большое войско [собравшееся] со всех сторон (букв. мест)».

вернуться

566

16441—16460 В дальнейшем изложении переводчик отступает от точной последовательности бейтов в издании Вуллерса, использует вариантные разночтения и варианты Лондонской рукописи (что будет отмечено нами соответственно). Дело в том, что точное воспроизведение оригинала Вуллерса (на наш взгляд, отражающего несогласованные им противоречия — искажения и интерполяции рукописей, Парижского и Калькуттского изданий) привело бы к противоречию в именах и деталях изложения и затруднило бы чтение и понимание перевода. Если «реконструкция» переводчика и может быть оспорена в своих частностях (что и будет в необходимой степени отражено в комментарии), то следует признать, что любое стройное изложение текста Вуллерса, в свою очередь, оказалось бы ещё более спорным.

вернуться

567

16441—16442 Эти стихи отражают бейт Лондонской рукописи, следующий там за бейтом, отраженным в стихах 16443—16444 перевода. В тексте Вуллерса данный бейт стоит ниже — перед стихами 16453—16454 перевода и не вполне связан с контекстом. В Парижском издании бейт следует непосредственно за стихом 16440, т. е. в начале сообщения посланника Афрасиаба. Нетрудно убедиться, что варианты местонахождения меняют реальное содержание известия. Кроме того, самый текст первого стиха, совпадающий и в Лондонской рукописи, и в Парижском издании, может быть прочитан и осознан по-разному: нäхостин сепäхдар [или ар-е] хакан-е чин с вариантами перевода — кто идет?: «первый предводитель — хакан Чина», или «первый предводитель хакана Чина». Сам хакан, или его первый военачальник? Последнее согласовалось бы с ролью Камуса (в сказе ему посвященном), Камуса — как вождя передовых сил хакана. (Самому хакану, его единоборству с Ростемом ведь будет посвящено следующее — см. III том — особое сказание.) Но и тогда остальные бейты не всегда согласуются с этой предпосылкой.

вернуться

568

16443—16444 В оригинале нет упоминания о хакане, т. е. речь идет о войсках, рати, идущей на помощь Пирану — вообще. Чин-море — здесь может быть принято или в плане гиперболического сравнения, или речь идет о море-озере Аральском (или другом из озер Центральной Азии).

вернуться

569

16445 В тексте Вуллерса: йäки мехтäр аз мавераннäхр дäр, т. е. «один (некий) набольший (вождь, вельможа) из Мавераннахра», т. е. из «Заречья» с территорий на правому берегу Аму-Дарьи, но в варианте Калькуттского издания вместо «из Мавераннахра» сказано «с той стороны реки» (что может быть понято шире, например из-за Сыр-Дарьи и т. п.). И говорится не «один вождь», а просто некий вождь. Переводное же «тот вождь» определенно связывает бейт с предшествующими, чего в оригинале нет.

вернуться

570

16451 Фертус — здесь имя дано по варианту Калькуттского издания. В тексте Вуллерса (как и в Лондонской рукописи) назван Камус, что, быть может, и более обосновано, но тогда и всё изложенное до сих пор надо относить к нему, а не к хакану (см. разночтения стиха в прим. 16441—16442), что также можно подвергнуть сомнению. Оригинал ниже особо упоминает и Фертуса и Камуса уже конкретно. Далее в оригинале следует бейт, перенесенный в переводе ниже (см. стихи 16459—16460 и прим.).

вернуться

571

16453 Меншур — Маншур, Mansôr (?) — с нарицательным значением: гневный, сердитый. Еще одно имя туранского бойца.

вернуться

572

16455—16456 Здесь в оригинале вовсе не упоминается Ашкбус. Камус из Кешана — имя случайно напоминает современный Кашан (город в Западном Иране), а вероятнее всего связано с Кушанией — столицей империи кушанов на Заравшане. Камус, по-видимому, предводитель рати, властитель Сепиджаба, где-то в глубинах восточных территорий, тяготевших к Турану и Афрасиабу. Имя Камус (этимологически: Камос) иногда сопоставлялось с Камбизом (варианты: Камисус, Кумбисус).

вернуться

573

16458 В подлиннике: чо хäшм авäрäд бад-о бäрф авäрäд, т. е. «когда приходит в гнев — приносит ветер и снег».

вернуться

574

16459—16460 В оригинале соответствующий бейт дан выше, следом за бейтом, отраженным в стихах 16455—16456 перевода, причем в Лондонской (только) рукописи за ним непосредственно следует бейт:

ферестадäм анк суйе карзар

берарäд зе Тус о зе Хосроу дäмар,

т.е. «я послал того, чтобы в сражении он уничтожил бы совсем (с корнем) Туса и Хосрова». (Переводчик толкует это «послал» как веленье хакана.) Вот здесь и выявляется реальное содержание  термина (если оно есть!): «хакан-повелитель Чина, прибывший из Заречья, обладал территорией от Рума до Сепиджаба (зе мäрз-е сäпäджаб та мäрз-е рум). Второй стих оригинала — сепахи ке буд äндäр абад бум!, т. е. «войско, которое было в населенной стране». Может быть, смысл тот, что все войска-рати, которые собрались здесь — в населенной — оседлой земле, — пришли из окружающих Туран степей, кочевых территорий (отражение борьбы кочевников с оседлым населением?). Но как бы ни понимали второй стих, первый дает границы кочевых территорий, совершенно очевидно не охватывающие подлинный, хотя бы и неведомо-таинственный, Чин-Китай.

вернуться

575

16477 Река Шехд, как уже указывалось,— один из притоков Аму-Дарьи, т. е. территории союзников и вассалов Афрасиаба, которые располагались как бы по дуге от Индии (Кашмир) до Аму-Дарьи, т. е. на восток и северо-восток, от собственно Ирана с продолжением изгиба к западу вдоль северной границы Ирана, вплоть до Рума (?).

вернуться

576

16479—16486 Здесь даны имена богатырей, союзников Турана или вассалов Афрасиаба, с указанием их «уделов» или подвластных территорий, что помогает несколько уточнить наши представления о территории и «сферах влияния» Турана, а также несколько разобраться в путанице имён и вариантов текста. Кондор из Соклаба, т. е. из страны славян. Биверд из Ката. Кат, Кят — древний город на Аму-Дарье, некогда — до переноса в Ургендж — столица Хорезма. Герче из Сегсара (см. прим. 6253 в томе I). С возможностью сопоставления с грузинскими — гордж, гордже ().

Шенгул, точнее Шенголь () из Хинда-Индии (см. прим. 414 в томе I).

Фертус из Чагана, уже упоминался, по-видимому, случайно, выше. Фертус (Fartôs), как имя, может быть сопоставлен с Тус (Taôsa) (см. примечание 9181 в томе I), первая часть имени — «фарр» (?). Чаган чäган-город — область на востоке Ирана. И здесь Фертус уже опредёленно не хакан.

На наш взгляд, все это свидетельствует только о сложности и обилии вариантов текста, имея в виду как варианты стихов, так и варианты их расположения, в которых еще трудно разобраться.

Кехар из Гехана [?] () — витязь, по-видимому, только в «Шахнаме» упоминаемый.

Шемиран— женское имя, встретится позднее как таковое и в «Шахнаме», сопоставляемое с Семирамидой греков, но здесь, по-видимому, имя витязя, союзника или вассала Афрасиаба.

вернуться

577

16502 В Парижском издании дан вариант: «посмотрю Гехара Гехани и Фертуса», т. е. сопоставляются друг с другом туранские союзники, а не туранец с иранцем — Тусом.

вернуться

578

16503—16504 Дословно: «Когда же я вернусь сюда — затяну пояс (приготовлюсь к бою)» (букв. извлеку из иранцев дыханье и дым).