Думаю, что лучше всего познавать их обе, ведь только в таком случае ты сможешь увидеть картинку целиком. А ещё, никогда не знаешь, что может ожидать тебя за каждой из них. Оттого интерес узнать обе, возрастает вдвойне.
Но, начинать всегда стоит с тёмной стороны, на мой взгляд.
Ведь что если чёрное, неожиданно будет осветлено белым цветом. Хоть для этого и придётся очень сильно постараться. Вы только представьте, как ваше мнение о чём-то исконно чёрном, меняется на, скажем, нечто серое? В действительности мне кажется это чем-то невероятно потрясающим.
А вот однажды очернённое белое, его очень сложно отбелить обратно. А уж заставить тебя воспринимать белое, что стало очернено чёрным, снова же белым, кажется очень сложной задачей. Не так ли?
Однако, знаете...бывает ведь и так, что очернённое чёрным — белое, снова, может, отбелиться, а отбелённое чёрное — очерниться. Наша жизнь полна непредсказуемых вещей и мы никогда не знаем что может, в конце-концов, произойти. Именно поэтому на мир надо смотреть с «широко раскрытыми глазами» и под разными углами, только так ты увидишь мир не в каком-то одном цвете, а во всех его цветах. Тогда мир заиграет перед тобой новыми, яркими красками.
Здания, то и дело, проносятся перед моим лицом, меняясь одно за другим. А я только и успеваю, что едва, их рассмотреть. Прилипнув к окну словно бы пиявка, что начинает сильно запотевать от моего частого дыхания на него, небрежно начинаю выводить пальцем по стеклу какие-то узоры, что сами собой приходят мне в голову.
Нам приходится несколько раз свернуть, на паре улиц: то налево, то направо, прежде чем машина наконец начинает замедляться, на одной из улиц. Делаю песню как можно тише и замечаю, что отец делает точно то же самое с приёмником. Наверное, мы уже совсем скоро подъедем к дому, мелькает мысль у меня, как мои догадки тут же подтверждаются.
Отец въезжает в красивый, прибранный дворик и глушит автомобиль. Выключаю музыку и, быстро смотав об телефон наушники, прячу всё в сумку. Внезапно, в голове, мелькает мысль, что мы приехали слишком быстро и я не до конца успела насладиться поездкой. Мне тут же хочется обладать возможностью отматывать время назад, тогда бы я смогла насладиться поездкой ещё раз, но я живу в реальном мире, где магию можно увидеть лишь на экранах кино или страницах книгах.
А вообще, куда девался тот эффект замедленной съёмки? Почему он не продлился от указателя, прямиком до самого дома?
Музыка в машине прерывается, как только папа глушит машину. Встряхиваю головой, чтобы избавиться от лишних мыслей, сосредоточься на настоящем, Эл. В машине повисает тишина, каждый, очевидно, задумался о чём-то своём и никто не спешит ее прервать.
Спустя пару минут молчания, наконец, отец решается стать тем, кто прервёт затянувшуюся и начинающую напрягать тишину.
— Ну, девочки. Добро пожаловать домой! Несмотря на все трудности, мы всё-таки смогли добраться сюда, как и хотели...Вот он Лиз, город нашей с твоей мамой юности. Величественный и таинственный Боулдер, надеюсь, тебе здесь понравиться. — хлопнув в ладоши, весело говорит отец, отчего у меня на губах невольно появляется улыбка.
— А я очень надеюсь, что надолго мы здесь не задержимся. - с фальшивой улыбкой на лице говорит мама, словно бы в шутку.
Отчего-то её слова, заставляют меня до боли сжать руки в кулаки и впиться до боли ногтями в кожу.
— А я надеюсь, на то, что нам лучше всего, будет задержаться именно здесь. - холодно и недовольно, встреваю я, совсем не заботясь о возможном раздутии конфликта, из-за сказанных мною слов.
Атмосфера в машине накаляется. Я ощущаю это всеми фибрами души, ну и выражение лица мамы, тоже сыграло во всём этом немаленькую роль. Нельзя, что ли, притвориться, что рада вернуться в родной город? Неужели это настолько сложно сделать? Или она специально всё это делает, только для того, чтобы испортить мне настроение, или, быть может, она надеется, что я таким образом поддамся ей и предложу отсюда уехать? Только вот, чёрта с два! Элизабет Дойл, так просто не сдаётся!
Если она хочет поссориться, то я живо ей это устрою! Разве я слишком многого прошу, один город, разве это такая большая и непосильная жертва? Если мама, что-нибудь вставит, я точно не смолчу. Довольно с меня!
Папа резко разворачивается ко мне, одновременно с этим, ища что-то у себя в правом кармане джинс. Когда он наконец находит то, что искал, то вытаскивает руку из кармана и по-доброму мне улыбнувшись, он говорит.
— Лиз, хочешь войти первой?
Ты, как всегда, вовремя отец, иначе мы бы сейчас с мамой точно перешли на повышенные тона и обидные слова, но теперь, кажется, обстановка разряжена и бомбе больше не взорваться.