- И много их было?
- Двое.
- Откуда они могли узнать?
- В поезде все известно. Тут никаких секретов нет.
В дверях появилась Тося. Ах, Тося... Я и позабыл о ней. Не вспомнил даже, когда ее не оказалось в купе. Вид у нее был вполне нормальный, спокойный. Но все же не замечалось в ней теперь той веселости и ожидания чуда, как в первый вечер, да еще и вчера. Сломалась Тося или затаила в себе свои чувства? Протест, что ли, в ней какой назревал?
- Можно идти, - сообщила она.
- Пошли, милочка, - приподнялась Зинаида Павловна.
- Мы кормить маленькую, - сообщила Инга.
- Все, что ли? - удивился я.
- Да, - ответила она.
- Мы теперь вчетвером ходить будем, - заявила Светка. - Да и ребята наши в тамбурах дежурят.
- Это хорошо, что дежурят...
- А ты оставайся здесь с Сашенькой... И никуда не выходите. Я прошу тебя, Артем.
- Конечно, конечно... Все будет в лучшем виде. Мы сейчас игру какую-нибудь затеем, - сказал я, хотя в детских играх ничего не понимал, да и в голову, как назло, ничего не приходило.
Девочку унесли в другой вагон под надежной охраной внушительного женского эскорта.
- Давай играть, - потребовал сын.
Конечно, уж раз я вызвался сам, надо было начинать игру.
- А во что мы будем играть? - спросил я, все же больше надеясь на детскую фантазию, чем на свою.
- В "сыщики-разбойники"!
- Ох, да разве здесь куда разбежишься? - Не хотелось мне сейчас такой игры. Никаких там прятушек и прочего. Что-нибудь тихое, мирное, сидячее. В загадки давай играть, - предложил я.
- В загадки? А в какие загадки?
- Ну... в разные. Ты будешь загадывать, а я отгадывать. Хорошо?
- Давай. А ты умеешь отгадывать?
- Я буду стараться.
- Семеро застежек... Семеро одежек и все без застежек!
Я наморщил лоб. Я думал так, что любому бы стало ясно, что в моей голове мысли ходят ходуном. И уж если я не могу отгадать эту загадку, то ее и никто не отгадает.
- Человек!
- Не-е-ет! - засмеялся сын. - У человека с застежками!
- А если пуговицы оторвались?
- Мама пришьет!.. Не-е-ет! Ты отгадай!
Я сделал еще несколько предположений, но все не то у меня получалось. Минуты через три я вынужден был сдаться.
- Лук! - крикнул сын. - Лук! Кто его раздевает, тот слезы проливает!
- Лук? - удивился я. - Лук! А ведь и вправду лук! Да как же это я не сумел отгадать такую простую загадку?
- А не простую! Не простую!
- Ну даже и не простую... Все равно.
Сын засмеялся и захлопал в ладоши.
- Давай еще!
- Давай!
- Теперь ты загадывай.
- Хорошо. - Но в голову, хоть убей, не приходило ни одной загадки, кроме той, которую загадал сын.
- Давай! Давай! - торопил Сашенька.
- М-м... Семеро одного не ждут.
- Это не загадка! - обиделся сын.
- Ах да... Ну вот тогда эту. Два кольца...
Договорить я не успел, потому что в тамбуре раздался какой-то шум, в вагон влетел Валерка, бросился вперед по коридору, мельком взглянул на меня, остановился, крикнул:
- Исчезли! Вертолеты исчезли!
Валерка сообщил все и тотчас же помчался в купе к Ивану, которого он теперь считал за старшего. Раз исчезли вертолеты, то это могло означать только одно: наш поезд снова дернулся на какую-то другую линию железной дороги. Теперь нас снова будут искать.
- Подожди, Сашенька, - даже не взглянув на сына, сказал я и выглянул в окно. Я ничего не увидел. Солнце ослепило меня. И тут я почувствовал что-то неладное. Пустоту какую-то. Не в небе, конечно. Небо было огромное и чуть белесое от жары... Тут, рядом со мной. Я тотчас же осмотрелся. Сашеньки, Сашеньки не было рядом со мной!
- Саша! - крикнул я.
В купе уж точно никого не было. Но я все равно заглянул под полки, потом на верхние и багажные, куда уж он совершенно не смог бы влезть, и выскочил в коридорчик.
- Саша! Мальчика не видели? Мальчик Саша здесь не пробегал?
Нет! Его никто не видел!
Ну вот! Помимо моей воли! Ведь человек! Четыре года уже прожил на свете!
И все-таки я, кажется, еще не понимал всего происшедшего. А Иван уже соображал, что же делать.
В любой другой ситуации я бы непременно начал бегать по вагонам, спрашивать, искать. Да и не мог в любой другой ситуации просто так исчезнуть человек, если он и был лишь мальчиком. Но тут-то дело было в другом. Я отлично понимал, что он исчез просто. Исчез, и все. Он ведь и появился не совсем так, как обычно появляются люди. Тут все дело было в том, что кто-то очень захотел, чтобы этого мальчика не было. Кто-то очень хотел привести все к исходному виду и вернуть поезд в нормальную реальность, где нет никаких фокусов, чудес и всего прочего. Кто-то очень хотел сделать поезд нормальным. Да только разве и я этого не хотел? Но разве можно было для того, чтобы вернуться к обычной жизни, уничтожить человека? Я не понимал этого. Конечно, я отец. Мне вроде бы и положено до конца драться за своего сына. И все равно...
- Ну, Иван! - сказал я. И, наверное, слишком много злости было в моем голосе, потому что он даже отшатнулся.
- Артем, неужели ты думаешь...
- Я найду! Найду! - И я начал дубасить стену тамбура кулаком и пробил бы ее насквозь или в крайнем случае разбил в кровь кулаки, но тут в тамбур вошла Светка.
И нельзя было оттянуть миг встречи. А за ней показалась и Инга с дочерью на руках. Нервы у нее определенно были натянуты до предела, потому что, увидев меня здесь, она даже не спросила, а лишь внезапно побледнела. Только бы не упала, подумал я и попытался взять у нее из рук девочку.
- Ну что? - тихо сказала она.
- Инга! Я найду! Я все равно его найду!
Она это предчувствовала, ждала, надеялась, что это никогда не произойдет, и все же ждала, боялась и ждала, не хотела и ждала! Она крепко прижала к себе девочку, так обычно детей не держат, но только отобрать у нее дочь я сейчас не мог. В тамбур уже вошли и Тося с Зинаидой Павловной. И по нашим лицам они поняли все.
- Дай-ка ее мне, - потребовала Зинаида Павловна.
Наверное, это было первое, что необходимо было сделать.
Инга подчинилась ей беспрекословно и, держась за стенку обеими руками, словно в темноте, на ощупь прошла в вагон.
- Как же ты, Артемий? - тихо сказала Зинаида Павловна. - Ведь, наверное, отвернулся хоть на мгновение?
- Отвернулся...
- Он отвернулся! - закричала Светка. - Он, видите ли, отвернулся! Да ты отец или нет?!
- Остановись, милочка, - попросила Зинаида Павловна.