— Хорошо, — тихо сказал он. Но в крохотном темном пространстве его голос звучал громко.
***
— Люди в моем возрасте устраиваются на работу и жарят там гамбургеры, — пробормотал Питер, — Ну, а я? Не-е-ет, я же выбрал спасать мир. Хорошая работа, Паркер. Посмотри, как все хорошо вышло.
Питер прикинул, что прошло около получаса с тех пор, как он попросил кого-то прийти за ним. За это время он предотвратил с полдюжины приступов паники и теперь был истощен как физически, так и эмоционально, и изо всех сил старался оставаться в сознании. Комбинация давящей усталости и потери крови заставили его чувствовать холод во всем теле, легкое головокружение и тошноту. К этому времени Питер уже чувствовал странную отстраненность, достаточную для того, чтобы его некогда сокрушительный страх улетучился, а чувство юмора вернулось.
— Эй, ты все еще можешь пойти переворачивать бургеры. У тебя есть на это право, — прошептал Клинт ему на ухо. Питер вздрогнул бы, если бы смог пошевелиться. Связь. Черт. Он все время забывает, где он, как долго он здесь, где его товарищи по команде, которые его бросили. Не правда, не бросили. Они все еще идут. Питер просто забывает, — И кстати, — продолжал Клинт, — Ты можешь сделать мне сэндвич в любое время. Я люблю бургеры с двойной порцией сыра. Запомни это, малыш.
— Я поджигаю тосты, — сказал Питер.
— Пока ты не сожжешь сыр, мне будет плевать… ох, вот мудак!
— Соколиный глаз? — в трубке раздался голос Стива, такой же сильный и уверенный, как и всегда, — Докладывай.
Ответ Клинта был едва слышен из—за его хриплого, неровного дыхания:
— Эм, да, я… я в порядке. Ох.
— Что-то не слышно, — сказала Наташа, — Я уже иду к тебе.
— Вот почему ты не должен говорить по коммуникатору, — сказал Тони, — Только что ты обсуждал правильное количество сыра в бутербродах, а в следующую секунду ты уже истекаешь кровью.
— Как будто ты не из тех, кто говорит, — парировал Клинт, все еще задыхаясь, может быть, согнувшись, скорее всего, схватившись за ребра. Питер почувствовал всплеск беспокойства за старшего мстителя и проглотил неприятное чувство. Он ненавидел быть бесполезным. Это пугало его. Хорошие вещи никогда не случались, когда Питер был беспомощен.
— Я в бронированном костюме, — отрезал Тони, — Крутой парень, в металлической броне, со взрывчаткой и толстыми защитными слоями. Я могу говорить столько, сколько захочу.
Наташа прервала их, очевидно, прибежав, наконец, на помощь Клинту:
— Соколиный глаз… Клинт, лежи смирно. Кэп, он упал.
— Все не так плохо, — попытался успокоить его Клинт.
Очевидно, Кэп не доверял мнению Клинта о его же ранах, потому что сказал:
— Черная Вдова?
— Сломанные ребра, ушиб головы, вероятно, сотрясение мозга, возможно проколото легкое, — на заднем плане послышался влажный кашель Клинта. — Точно проколото легкое.
— Вы слышали ее, ребята, — сказал Кэп, обращаясь теперь ко всей команде, — Давайте закругляться.
Сэм зевнул в голосовую связь.
— Но вечеринка только начинается!
— Вот ты зануда, Бартон, — сказал Тони.
— Кто-нибудь, заберите Человека-Паука, — приказал Стив.
— Наконец-то, — пробормотал Питер тихо, как благодарственную молитву.
— Где ты, Паучок? — Спросил Тони, — Тот, кто находится ближе всего к тебе, придет за тобой. Если ты слишком далеко, то я полечу и подхвачу тебя.
Питер улыбнулся, уткнувшись лицом в землю. Наконец-то. Он выберется.
— Ты помнишь, где было разрушенное здание? — Тони издал звук подтверждения, — Я под ним.
Тони засмеялся, хотя это прозвучало в основном смущенно, немного неловко.
— Ты имеешь в виду рядом, да?
— Нет, — ответил Питер, — Я имею в виду под. Я не знаю, насколько глубоко под… довольно далеко, думаю. Я был в глубине здания, когда оно рухнуло. Там много разбитого бетона и металла, и почти нет места. Это как-то поможет вам?
Питеру захотелось спать. Из-за потери крови все стало казаться намного легче, поэтому, когда в его коммуникаторе воцарилось долгое молчание, Питер не обратил на это внимания.
Затем Клинт тихо спросил:
— Что за хуйня?
— Что? — спросил Питер. Теперь можно было говорить, да? Больше никаких приказов быть терпеливыми, больше никакого ожидания в темноте, борясь с приступами боли. Правильно?
— Ты что, только что сказал… — начал Тони, — Что находишься на дне целой горы металла и бетона? Потому что это звучало ужасно даже для тебя, и это… это не может быть правдой…
— Ну, так и есть, — в коммуникаторе послышались приглушенные звуки, стоны гнева, яростные ругательства. Питер нахмурился, — Что, что случилось?
— Он серьезно? — спросил Сэм более высоким, чем обычно, голосом, — Пожалуйста, кто-нибудь, скажите мне, что он шутит.
— Не думаю, что он шутит, — мрачно сказала Наташа.
— Я убью его, — решил Клинт. Он слегка зарычал, что было странно, а затем обратился к Питеру с раздраженным, едким оттенком в голосе, — Почему ты, блять, не сказал нам, Паркер?
Питер закрыл глаза. Они были слишком тяжелыми, чтобы держать их открытыми.
— Вы, ребята, были заняты, — сказал он. Его слова звучали невнятно.
— Наташа, отвези Клинта в больницу, — сказал Стив, — Сокол, Железный Человек, доберитесь до Питера как можно скорее. Осмотрите область, посмотрите, что вы сможете переместить. Тони, ты можешь…
— Я уже отслеживаю его коммуникатор.
— Хорошо. Питер?
— Хмм? — произносить слова было слишком трудно. То, что Питер сумел выдавить в ответ, было ближе к неразборчивым звукам, — ‘то пр’исходит?
Вес над Питером перемещался, двигался. Холодная металлическая перчатка с шумом прорвалась сквозь бетон и опустилась на него, задев его окровавленную спину. Из горла Питера вырвался сдавленный, испуганный звук.
— Мы здесь, хорошо? — успокоил его Тони, — Не засыпай, малыш…
Питер был в полубессознательном состоянии, и долго он точно не сможет оставаться в сознании. Он так устал. Так изнурен.
Снова шум, скрежет металла о металл и треск бетона. Давление на руки и ноги Питера ослабло, и в его яму вдруг хлынул солнечный свет, от которого глаза болели даже под закрытыми веками. Он смутно ощущал, что его куда-то уносят, поднимают, с ним разговаривают. Но он был слишком далеко оттуда, чтобы понять, что происходит.
***
Питер не помнит ничего после того, как его вытащили из этой темной дыры. Он проснулся немного позже, когда они уже были на борту Квинджета достаточно долго, чтобы он смог открыть глаза и оглядеться.
Первое, что он увидел, были перья механического крыла, накинутые на него, как одеяло. Питер поднял голову и увидел, что Сэм сидит справа от него, а Стив — слева. Сэм отвернулся, разговаривая с кем-то еще, но Стив смотрел прямо на него.
Роджерс послал ему маленькую и печальную улыбку.
— Привет, Пит, — тихо сказал он, недостаточно громко для того, чтобы привлечь внимание остальных Мстителей.
Питер моргнул. Стив сглотнул и выдавил из себя мрачное:
— Мне так жаль.
Во рту у Питера пересохло, но он поднял дрожащую руку и провел пальцами по тыльной стороне ладони Стива. Мужчина уставился на него, и Питер осторожно покачал головой.
— Нет, я должен был что-то сделать, — продолжал Стив. Он выглядел физически подавленным чувством вины. Все остальные разговоры в Квинджете смолкли, когда остальные услышали Стива и увидели очнувшегося Питера, — Я лидер. Ты моя ответственность, я должен был знать, что ты ранен.