— Двадцать золотых, — сказал телеб.
— Десять, — возразила Агва, чувствуя, как ее начинает душить свойственная всем голиафцам жадность.
— За десять можешь забрать крайнюю повозку без тента, — сказал телеб.
— Она слишком хлипкая, к тому же мне нужен тент.
— Тогда девятнадцать золотых и не монетой меньше.
— Пятнадцать.
— За пятнадцать можешь взять ту повозку, что стоит в середине.
— Я уже сделала выбор, — прищурилась Агва, протягивая руку к кнуту, изготовленному из голиафской кобры.
Телеб помялся, и сказал, что готов уступить требуемую повозку и тент за семнадцать золотых. Интегрированная в игровую точку сборки жадность подталкивала Агву продолжать торги, но она смогла одержать верх над алчностью, согласившись на условия сделки.
— Помоги мне найти кромна или упряжку люмидов, чтобы тянуть повозку, и считай, что наша сделка свершилась, — произнесла она.
— Какого кромна? — опешил телеб. — Во — первых, все тягловые животные давно проданы, а во — вторых, улицы рынка слишком узкие. Здесь запрещено пользоваться кромнами или люмидами.
— Вот как… — растерялась Агва, меряя купленную повозку оценивающим взглядом.
— Ты же голиафка, — сказал телеб, решив, что покупатель хочет разорвать сделку. — Посмотри, какая ты сильная. Повозка пустая. Для меня тащить ее — слишком тяжело, а для тебя… — он замолчал, ловко ловя брошенный Агвой кошель с золотом.
Пересчитав монеты, телеб кивнул, подтверждая, что все в порядке. Раскрыв замок и вытащив пропущенную между спиц задних колес цепь, он помог выкатить повозку.
— Тент, — напомнила Агва.
Телеб широко улыбнулся.
— А я надеялся, ты забудешь, — признался он.
— Надень тент на каркас повозки, — сухо велела Агва, понимая, что сама будет делать это слишком долго.
Телеб помялся, затем увидел сребреник, и охотно выполнил указание.
— За сребреник я бы и сам мог натянуть тент, — проворчал Керасп, когда они с Агвой, взявшись за упряжь, потянули повозку прочь от невольничьего сектора рынка.
Агва промолчала, прикидывая, как, добравшись до ожидавшей ее группы диверсантов из Далеких земель, потащит через весь рынок повозку, в которой они спрячутся. Сейчас повозка была пуста, ей помогал голиафец, но не прошли они и половины пути, как тело покрылось потом, а в мышцах появилось неприятное жжение. «Нет, одной мне, пожалуй, не справиться с повозкой, когда в ней спрячется группа Тароса и мантикора», — решила Агва. Вдвоем с Кераспом они, возможно, смогли бы справиться с задачей, но не в одиночку. «Значит, придется рискнуть», — сказала себе ведьма, потратив на поиски альтернативного решение пару минут.
— Керасп? — обратилась она к своему проводнику, воспользовавшись заминкой, вызванной какой‑то толчеей впереди улицы у шатра голиафца, предлагавшего опасных змей, посаженных в стеклянные сосуды, где рептилии шипели, тщетно пытаясь прокусить стекло. — У меня есть к тебе предложение, — сказала Агва, встретившись с Кераспом взглядом.
— Хочешь нанять меня, чтобы я помог тебе тащить повозку с мантикорой? — догадался он.
— В каком‑то роде.
— И сколько ты заплатишь? Мне ведь придется надолго отлучиться с поста. Я и так уже нарушил ряд правил…
— Ты получишь больше, чем можешь себе представить.
— Как это? — нахмурился Керасп.
Взгляд его стал колючим, но Агва не отвернулась.
— Ты знаешь рынок. Пока мы шли за повозкой, я видела, как стражники проводят проверки. Мне это не нужно. Но без тебя я не смогу избежать досмотров.
— Заплатишь золотой, и любой стражник притворится, что не заметил мантикору, — усмехнулся Керасп. — Думаю, на черном рынке подобные монстры пользуются спросом, так что ты можешь позволить себе…
— Я не смогу тащить повозку одна. К тому же… — Агва незаметно достала смазанный ядом голиафской кобры нож, решив, что если Керасп откажется от ее предложение, то она тут же убьет его, чтобы он не сумел раскрыть тайны о диверсантах. — К тому же в повозке будет не только мантикора…
— Еще контрабанда?
— В каком‑то роде…
— Ты говоришь загадками.
— Вместе с мантикорой в повозке будет находиться группа телебов.
— Шпионы? — скривился Керасп, и Агва с трудом сдержалась, чтобы не нанести ему смертельный удар отравленным ножом.
— Нам нужно пробраться в чертоги Старца горы, — произнесла она.
Мышцы были напряжены. Ведьма готовилась к любому повороту событий, настраиваясь на худшее. Керасп молчал. Его большие глаза не мигая смотрели на новую знакомую, переваривая услышанное.