Собрав все рубины, вор покинул помещение, оказавшись в просторном зале, окна которого снаружи были заблокированы массивными решетками. На редких колоннах находились факелы, позволяя разглядеть причудливые гобелены, украшавшие стены. Ничего другого заслуживающего внимания Ха — Райя не заметил. Разве что золотые монетки, которые продолжали терять убегавшие от него мертвецы.
Вор продвигался по следу из драгоценностей, не забывая убирать в карман все, что имело ценность. Возле круто забиравшей вверх лестницы он остановился, ожидая, что беглецы установят новые ловушки. Но нет, кажется, ничего подобного не было.
Ха — Райя сделал десяток осторожных шагов, поднимаясь по белым мраморным ступеням, затем, уверовав, что ему ничего не грозит, перешел на бег. Лестница изгибалась, поднимаясь все выше и выше, но… «Когда же будет выход?» — подумал вор, тяжело дыша. Рана на животе стала кровоточить сильнее. Вор остановился, отмечая, что стены вокруг начинают обновляться, словно черпают откуда‑то необходимую для строительства энергию.
Преодолев еще с десяток лестничных пролетов, Ха — Райя выругался, заметив, что теперь восстанавливаться начали не только стены, но и ступени под ногами, на которые капала кровь из его раны. Снова выругавшись, он наудачу попытался вернуться. Спустился на пару лестничных проемов и столкнулся лицом к лицу с толпой уродливых тварей, похожих на древних богов, увиденных чуть ранее в альковах распложенного внизу зала.
«Да это они и есть!» — понял вор, потому что некоторые части тел оживших богов оставались мраморными.
Украденные рубины, служившие статуям глазами, раскалились в кармане Ха — Райи. Обжигая пальцы, он сгреб драгоценности и бросил на белые ступени лестницы.
— Вот, забирайте и проваливайте! — крикнул вор, отступая от разгневанных богов.
Они подняли рубины, позволившие им закончить превращение. Теперь о том, что это некогда были статуи, ничто не напоминало. Черные, зловещие, сверкая рубиновыми глазами, ожившие боги приближались к вору, собираясь разорвать его на части за то, что он осмелился пробудить их от векового сна.
— Вот ведь! — застонал Ха — Райя, понимая, что теперь ему ничего не остается, кроме как бежать вверх по лестнице, позволяя Мертвому городу высасывать из него последние силы, которых и так осталось немного…
Когда улицы перестроились, разделив диверсантов, в результате чего Ха — Райя попал в полузатопленный подвал, с мистифом произошло совершенно противоположное — он оказался на крыше самого высокого здания Мертвого города. Мантикора зарычала, недовольная стремительным подъемом, затем увидела парившего над головой орла и начала разрывать мощными лапами черепичную крышу.
Издав мелодичный посвист, хищная птица камнем устремилась вниз, разглядев предполагаемого противника. Ее целью был мистиф. На то, чтобы произнести защитное заклинание, не было времени. Да чернокнижник и не знал, какое заклинание сможет защитить его от орла. Оставалось попробовать ослабить контроль над мантикорой в надежде, что два монстра сойдутся в смертельной схватке, но что если победит орел? Будет ли у диверсантов шанс начать бунты в чертогах старца без мантикоры?
Чернокнижник огляделся, пытаясь придумать варианты отступления, но бежать было некуда. Физические качества чернокнижника оставляли желать лучшего. Он не мог ни перепрыгнуть с крыши на крышу, ни воспользоваться оружием. Можно было, конечно, попробовать взять под контроль орла, но как тогда быть с мантикорой? Управлять сразу двумя монстрами не получится и, решив одну проблему, подчинив орла, тут же обзаведешься другой — мантикора получит свободу и нападет на своего хозяина.
Оставалась призрачная надежда на заклинание невидимости, и чернокнижник даже начал приготовления, хотя было очевидно, что времени не хватит.
«Клюх. Клюх», — прокричал орел, расправляя крылья, чтобы залететь к выбранной жертве со спины.
За секунду до того как хищная птица обрушилась на чернокнижника, на крышу выскочила Агва. Мертвый город отнимал силы, не позволяя надолго задержаться в его стенах, но голиафцы всегда отличались завидной выносливостью. Вообще после того, как ведьма Далеких земель стала голиафкой, ей все больше и больше начинал нравиться свой новый персонаж укротительницы мантикор.