Всё решил Везувий!
Однако верна пословица: не было бы счастья, да несчастье помогло.
Кто знает, как прошли бы Игры в Италии, но этого не случилось.
А случилось вот что.
На сессии МОК, которая состоялась в Лондоне в 1904 году, в качестве претендентов на место проведения IV Олимпийских игр Лондон вообще не значился. Рассматривались другие кандидатуры: Берлин (Германия), Милан и Рим (Италия). Пьер де Кубертен отдал свой голос за столицу Италии, его поддержали король этой страны, Папа Римский, мэр Рима, и только премьер-министр выразил опасение, что у государства маловато денег для проведения такого масштабного мероприятия. Тем не менее, решение было принято, но спустя два года свои коррективы внесла природа.
Ранним апрельским утром 1906 года, который уже раз за свою историю, проснулся Везувий. Камни весом до двух тонн разрушали жилые дома и церкви стоявших поблизости селений. О церквях упоминаю не для красного словца. Дело в том, что когда вулкан стал проявлять свою активность, крестьяне поспешили спрятаться за стенами соборов. Увы! Сотни трупов, сожженные деревни, крупные разрушения в городах Терциньо, Сан-Джузеппе, Оттавиано…
В общем, Италия отказалась принимать Олимпиаду, и отказ этот был понят.
Тогда представители МОК в срочном порядке едут в Афины, чтобы встретиться там с… председателем Британской олимпийской ассоциации Уильямом Гренфеллом, прибывшим в Грецию на… Олимпийские игры. Скажете, что с Гренфеллом надо было встречаться в Лондоне, а в 1906 году Олимпийские игры не проводились? Так нет же, проводились! Об этом сейчас редко пишут, поэтому есть смысл напомнить суть дела.
И греческое правительство, и греческий НОК неоднократно заявляли, что их страна как родоначальница вправе оставаться хозяйкой Олимпийских игр вовеки веков. Неудачные по организации французские и американские игры только усилили позицию Афин, но Международный Олимпийский Комитет не разделял эту точку зрения. Однако одну уступку сделал: разрешил проводить так называемые Внеочередные игры, не предусмотренные олимпийскими правилами. Окончательный статус их еще не был продуман, но в 1906 году первая (и оставшаяся единственной) межолимпиада состоялась, собрала, кстати, участников больше, чем выступало олимпийцев в Сент-Луисе.
Вот здесь-то и прошли переговоры членов Олимпийского комитета с Гренфеллом. Конечно, не сам он всё решал, но к концу того года в МОК поступило официальное письмо с согласием провести Олимпиаду в Лондоне. Правда, с одним условием, которое резануло ножом по сердцу Пьера де Кубертена. Как мы уже знаем, в Париже и Сент-Луисе Игры «пристегивались» к Всемирным торговым выставкам, были просто придаточным рычажком в ином деле, и в Англии, сославшись на катастрофическую нехватку времени для подготовки Олимпиады, её предложили увязать с Франко-Британской выставкой. Тут же, правда, заверили, что учтут чужие ошибки и в этой совместной программе спорту уделят подобающее место. В качестве подтверждения этих заверений пообещали к началу Игр построить стадион, такой, какого еще не видела Европа. И слово сдержали!..
Только прежде чем рассказать о нем, надо, думается, посвятить читателя в проблемы строительства спортивных объектов в те годы.
До середины девятнадцатого века подобного строительства вообще не было. Мы знаем, что Средневековье не просто временное понятие – ему присущи политические и социальные отличия от других времен. Занятия физическими упражнениями тогда расценивались как богохульство, ими могли заниматься лишь военные, но для этого никаких специальных построек возводить не надо было, годились плацы и казармы.
Вот почему, когда пришло время проводить первую возрожденную Олимпиаду, в Греции для этого нашелся лишь один достойный спортивный объект: Мраморный стадион «Каллимармаро», называемый еще «Панатинаикосом» (дословно – прекрасный мраморный). Построен он был еще во времена древних Олимпиад, но не для них. Это был, как бы сейчас сказали, объект городского подчинения, возведенный по инициативе архонта (мэра по-нашему) Ликурга для Панафинейских игр, которые проводились раз в четыре года в честь богини Афины в третий олимпийский год в первый месяц аттического года, в соответствии с нынешним календарём длившийся с 15 июля по 15 августа. О размахе и популярности тех соревнований и того отношения к спорту говорит хотя бы такой факт: в античные времена стадион претерпел две реконструкции: сначала деревянные трибуны были заменены на мраморные, а затем сам он был увеличен и мог принять… 50 тысяч зрителей!