Когда же до Елены дошел весь смысл сказанного, то она и не знала, радоваться или пугаться. Ее сын совершенно незнакомого человека звал дедушкой, то есть родным человеком! Это же, вообще…
— Подожди, подожди, торопыга, — она его поймала за рукав куртки и усадила рядом с собой. — А теперь все рассказывай. Кто, говоришь, эту железку тебе дал? — ей хотелось еще раз услышать то, как Колян называл Теслина. — Кто это?
Мальчишка при этом так на нее укоризненно посмотрел, что ей даже на мгновение стыдно стало.
— Кто, кто? Деда дал! — буркнул Коля. — Я же говорю, мне это деда дал. Сказал, что потом еще одну игрушку даст и про магниты расскажет. Знаешь, сколько он всего знает? Ты даже столько не знаешь…
Теслина держала его ладошку в своей ладони и молча слушала. Хоть у нее и было множество вопросов, но прерывать его никак не хотелось. Ведь, она уже давно не видела сына таким… живым… обычным, как раньше, когда не было войны…
— Рассказывай, сынок, дальше. О чем еще тебе деда говорил?
А может она не права, что так настороженно все воспринимает? Хорошо же, что Коля, вновь стал, как раньше. Он же перестал уже вздрагивать от каждого громкого звука.
День, который они так ждали, наконец, наступил. Разыгравшаяся, словно специально непогода, затянуло небо непроницаемыми свинцовыми тучами. Над головой не висели немецкие самолеты, второй день уже подбиравшиеся к острову. Значит, можно отплывать.
— Командуйте, товарищ Андреенко, — Теслин кивнул, рядом стоявшему, капитану первого ранга, откуда-то раздобывшему немецкий морской китель и фуражку. Андреенко сразу же взял под козырек и начал отдавать команды. — Поехали.
Теслин оглядел рубку, где все были заняты делом, и вышел наружу. Какой смысл мешаться под ногами, когда в чем-то не разбираешься. Здесь и без него прекрасно справятся.
— А теперь поиграем по-крупному…
И правда, что он сделал до этого? Вроде бы много, а вроде бы и мало. Казалось, бы тысячи и тысячи испепелённых немецких солдат и офицеров, превращенные в прах танков, бронетранспортёров, самолетов и кораблей стоят немало. Но разве все это было не стрельбой из пушки по воробьям? Обладая оружием просто фантастической мощи, он на самом деле сделал какие-то крохи. Ведь, враг, по-прежнему, неимоверно силен и даже не думает прятаться в своем логове. С запада на восток в спешном порядке маршируют десятки новых дивизий, оснащенных новыми танками, орудиями.
— Заигрался ты, старый… Или запутался…
Да, тысячу раз, да, что он хотел спасти свою маму и себя в этом мире. Да, он хотел изменить свое личное будущее и спасти самое родное существо на этом свете. Но что теперь? Правильно ли поступает сейчас, когда эмоции больше не довлеют над ним?
Размышляя над всеми этими вопросами, старик спустился на палубу и зашагал вперед, не забывая хвататься за поручни. Качка усиливалось, и эти предосторожности совсем не были лишними.
— И что теперь? Хорошо бы спалить Берлин, этот гадюшник, одним залпом…
Теслин как раз остановился около одной из двухорудийных башен эсминца, переделанных в главный калибр. Башня с монстрообразным обрубком, соплом, и без того внушавшая почтение своими размерами, теперь вообще, казалась гигантским сооружением. Угрожающее впечатление усиливалось здоровенными бронированными ящиками с платами предохранителей и понижающих трансформаторов, приваренных к броне.
— Всю мерзость бы на тот свет отправить одним махом…
Невесело усмехнувшись, он покачал головой. К сожалению, здесь и сейчас это было мало осуществимо. Морем до столицы рейха просто физически не добраться. Эскадренный миноносец — это не речной катер с пулеметов, это полноценный океанический рейдер с главным калибром. Такому и на Балтике иногда бывает тесно. Выстрелить на сотни километров плазмой тоже мало реально.
— И долететь вряд ли получится…
С обновленной и серьезно доработанной электромагнитной установкой эсминец, конечно, может подняться в воздух, но никак не часами летать по небу, как птица. Не та у него задача.
— Значит, море… Остается море.
Теслин, естественно, думал уже об этом. И все его мысли «вертелись» только лишь вокруг одной идеи — превратить Балтийское море и всю его береговую линию в пустыню, чтобы ни один боевой или транспортный немецкий корабль, ни одна подводная лодка не смогли выйти в море. Нужно было всего лишь превратить береговую линию Балтийского моря на два-три километра в глубину в полосу расплавленного песка или гранита. Портовые сооружения, подземные базы подлодок, аэродромы, города, расположенные в прибрежной полосе, залить плазмой, тем самым закупорив любой выход к морю.