Нашему зрению доступен далеко не весь световой спектр, а нашему слуху (и микрофонам) — далеко не все частоты. Но если все мироздание возносит хвалу Богу и Бог ее слышит, то это значит, что Он отвечает, то есть входит в резонанс со всеми возможными частотами.
Мэтью: Слово — это вибрация и откровение. Бог слышит всякую тварь и входит в резонанс с каждым своим созданием. Божественный слух и хвала едины, они равны друг другу. «В гласе живет слово». Слово будет услышано. Мы слишком «очеловечили» слово «слово» за последние века. В действительности оно обладает куда более глубоким смыслом. Слово — это вибрация, колебания. Это прежде всего божественное, а потом уже человеческое.
Руперт: Всегда ли хвала сознательна? Атомы вибрируют, и божественный сенсориум, вероятно, входит с ними в резонанс, но хвала ли это в собственном смысле слова? Ангелы — существа, наделенные сознанием, поэтому можно предположить, что их восхваления — особого рода.
Мэтью: Но Хильдегарда говорит, что огонь и ветер тоже возносят хвалу, а не просто звучат или вибрируют.
Руперт: Поясни.
Мэтью: Стихии возносят хвалу, совершая то, для чего они задуманы, и не изменяя своему предназначению; они создают нечто, безусловно заслуживающее хвалы; красоту, порядок, внутреннюю цель мироздания. Наверное, бывает сознательная хвала, а бывает и бессознательная.
Руперт: Но хвалить— значит осознавать, чему ты возносишь хвалу. Похвала красоте подразумевает знание о безобразии. Похвала свету — знание о тьме и так далее. Мне кажется, что хвала должна включать в себя элемент сознательного выбора.
Мэтью: Ключевое слово здесь «выбор»: есть создания, которые могут выбирать — возносить или не возносить хвалу. Возможно, в этом и заключается разница между хвалой, возносимой стихиями, и хвалой, возносимой ангелами и людьми. Огонь и ветер, наверное, хвалят Бога бессознательно; они не выбирали другой возможности — не хвалить Его. А люди могут выбрать другую возможность: например, цинизм, жалость к себе, зашоренность, которая не дает им разглядеть разлитую в мире красоту и благодать.
БЛАГИЕ ДЕЛА
Как святые ангелы возносят хвалу Богу и Его творению, прославляя Его игрой на цитре и созвучием голосов, ибо в этом их служение, так и человечество хвалит Господа. Люди возносят славу Господу двояким образом: они поют Ему хвалу и совершают благие дела. Восхваляя Бога, они признают Его; а в благих делах совершаются чудеса Господни.
В хвале(laus) проявляется ангельская природа человека, а в его святых деяниях (opus)— человеческая. Но человек в целом — законченное и полное творение Божье (plenum opus Dei), ибо в хвале и деяниях человеческих все дела Божьи приводятся к совершенству98.
Мэтью: Хильдегарда говорит, что via positiva, то есть хвала, — это та половина нашей задачи, которую мы делим с ангелами. Другая половина — это действие.
Эти две части должны находиться в равновесии: люди призваны возносить хвалу и трудиться, а наилучший труд рождается из хвалы — деяние из недеяния.
Руперт: Мне не совсем понятно, в чем разница между хвалой и трудом. Ведь ангелы не только хвалят, они еще и трудятся: мы знаем, например, что они — Божьи посланники. Когда Хильдегарда говорит, что собственно человеческая природа проявляется в «святых деяниях», означает ли это, что необходимость постоянного выбора между добром и злом касается одних только людей? Согласно традиционным ангелологическим представлениям, ангелам пришлось выбирать лишь однажды, в самом начале творения. Одни ангелы пали, но остальные навеки сохранили связь с Богом. Все, что они делают, — это служение Богу: не только восхваление Господа, но и жизнь в согласии друг с другом. Хильдегарда употребляет музыкальную метафору и слово «созвучие» — то есть ангелы связаны не только с Богом, но и друг с другом. Созвучие, гармония покоятся на взаимосвязанности.
Мэтью: Совершенно верно. В этом, на ее взгляд, и состоит отличие ангелов от людей. Ангелы выбирают хвалу и выбирают ее единожды, раз и навсегда, а людям приходится выбирать ежедневно. Хвала больше труда, потому что труд ангелов — это и есть хвала. Но человек должен выбирать труд. Этот выбор связан с природой творчества. Людям свойственно творить, а ангелам — нет. Ангелы уже сделали свой выбор. Но творчество — это выбор, который людям приходится совершать ежедневно. Мы должны сражаться за то, чтобы совместить свой труд и свой выбор с сознательной хвалой.
Различие между хвалой и трудом можно рассматривать с точки зрения различия между via positiva (то есть хвалой) и via transformativa (хвалой, проявляющейся в творческом труде).
АНГЕЛЫ ПЕРЕМЕЩАЮТСЯ СО СКОРОСТЬЮ МЫСЛИ
У ангелов нет крыл, как у птиц, но летают они во много раз быстрее, со скоростью человеческой мысли.
Руперт: Мы привыкли к тому, что ангелы изображаются с крыльями. Это очень древний образ, его можно найти во многих культурах. Крылатые духи присутствуют в шаманизме, в культурах Египта, Вавилона, Шумера, в индуизме, буддизме и повсюду в мире, во всех традициях. Вероятно, этот образ связан со скоростью и свободой птичьего полета, с нашими полетами во сне и с шаманским переживанием полета в трансе.
Но Хильдегарда утверждает, что это всего лишь образ, простое обозначение того факта, что ангелы передвигаются очень быстро. Полет — самый свободный и стремительный вид движения. Поэтому крылья у ангелов изображают для того, чтобы передать эту способность передвигаться свободно и стремительно. Хильдегарда идет еще дальше: она говорит, что ангелы перемещаются со скоростью мысли. Ничего лучше этой метафоры не придумано и по сей день. Мы не знаем, какова скорость мысли. Когда я звоню кому-нибудь в Австралию, я передаю этому человеку свою мысль со скоростью света. Но, может быть, скорость мысли еще выше. Когда я смотрю на далекую звезду, мои мысли достигают ее мгновенно, с невероятной скоростью преодолевая в буквальном смысле слова астрономические расстояния.
Джесси Унарк. "Полет шамана" 1970.
Мэтью: Твои слова вселяют в меня надежду. В мире существуют создания, способные действовать с необычайной быстротой. И мы — в их числе. Слово, мысль, воображение поразительно проворны.
Будем надеяться, что мы сумеем изменить мысль к лучшему, наделить ее целительной силой, и благодаря этому начнем не разрушать, а прославлять жизнь и планету.
Руперт: В мире людей скорость мысли вполне поддается измерению. Нам понадобились бы высокочувствительные приборы, чтобы установить с точностью до микросекунды, может ли телепатически переданная мысль достичь Австралии быстрее, чем телефонный звонок. Но по отношению к ангелам та же проблема приобретает совершенно иной характер. Поперечник нашей Галактики, например, — около 100 000 световых лет. Стало быть, если бы мысль ангела распространялась со скоростью света, ей понадобилось бы 100 000 лет, чтобы дойти от одного края Галактики до другого.
Мэтью: Да, это очень важно. Расширяющаяся Вселенная требует все большего количества ангелов. В Швейцарии живет женщина, которая общается с ангелами, и она говорит, что ангелам нужно четыре-пять дней, чтобы попасть оттуда сюда.
Руперт: Оттуда — это откуда?
Мэтью: Из любого места. Она слышит, как они приближаются с пением. Ангелы учат ее своим песням, а она их записывает, хотя она не музыкант. Она слышит, как они приближаются, и весь путь занимает у них четыре-пять дней.
Руперт: Если эти ангелы двигались со скоростью света, то это значит, что они находятся совсем рядом с нами. До ближайшей от Солнечной системы звезды — четыре световых года, а от большинства звезд нас отделяют сотни световых лет. Чтобы связаться на скорости света с духами этих звезд, понадобилось бы время, во много раз превышающее продолжительность человеческой жизни, а если говорить о самых дальних звездах — время более длительное, чем вся история цивилизации. Поэтому, чтобы наладить общение с дальними звездами и галактиками, нам нужна скорость, превышающая скорость света.
Мэтью: Поэтому с огромным количеством ангелов нам в нашей земной жизни встретиться не суждено.
Руперт: Это зависит, скорее, от подвижности ангельской мысли. Хильдегарда оставляет этот вопрос открытым. Он остается открытым и по сей день. Нельзя сказать, чтобы мы со времен Хильдегарды хоть сколько-нибудь серьезно продвинулись в понимании природы ангельского движения или скорости мысли.