Лина Розе. Но, Иоган Вильгельм, ты ошибаешься. Ты в санатории, а не в сумасшедшем доме. У тебя расстроены нервы, вот и все.
Мебиус (качает головой). Нет, Лина. Меня считают сумасшедшим. Все. И ты тоже. И мои мальчики. Мне ведь является царь Соломон.
Все смущенно молчат. Лина Розе показывает на миссионера Розе.
Лина Розе. Я хочу представить тебе Оскара Розе. Это мой муж. Он миссионер.
Мебиус. Твой муж? Но ведь я - твой муж.
Лина Розе. Уже нет, Иоган Вильгельм. (Краснеет.) Мы ведь с тобой разведены.
Мебиус. Разведены?
Лина Розе. Разве ты не знаешь?
Мебиус. Нет.
Лина Розе. Доктор фон Цанд тебе сообщила. Наверняка.
Мебиус. Может быть.
Лина Розе. А потом я вышла замуж за Оскара. У него шестеро детей. Мальчиков. Он был пастором в Гутаннах, а сейчас получил место на Марианских островах.
Мебиус. На Марианских островах?
Миссионер Розе. В Тихом океане.
Лина Розе. Послезавтра мы отплываем из Бремена.
Мебиус. Ах, так. (Разглядывает миссионера Розе.)
Все смущены.
Лина Розе. Да. Именно так.
Мебиус (кланяется миссионеру Розе). Очень рад познакомиться с новым отцом моих мальчиков.
Миссионер Розе. Я полюбил их всем сердцем, господин Мебиус, всех троих. Бог нам поможет, недаром сказало в псалме: господь, пастырь мой, и не будет мне ни в чем нужды.
Лина Розе. Оскар помнит все псалмы наизусть. И псалмы царя Давида, и псалмы царя Соломона.
Мебиус. Я рад, что у моих мальчиков теперь будет заботливый отец. Ведь я, как отец, ничего не мог им дать.
Мальчики протестуют.
Трое мальчиков. Нет, папочка, не говори так!
Мебиус. И Лина нашла себе достойного мужа.
Лина Розе. Ах, Иоган Вильгельм...
Мебиус. Я поздравляю тебя от всего сердца.
Лина Розе. Нам пора уезжать...
Мебиус. ...на Марианские острова.
Лина Розе. И проститься друг с другом.
Мебиус. Навеки.
Лина Розе. Твои мальчики на редкость музыкальны, Иоган Вильгельм. Они так мило играют на флейтузе. Сыграйте папе что-нибудь на прощание, малютки!
Трое мальчиков. Хорошо, мамочка.
Адольф-Фридрих открывает портфель и вынимает оттуда флейтузы.
Лина Розе. Садись, Иоган Вильгельм.
Мебиус садится за круглый стол. Лина Розе и миссионер усаживаются на диван. Мальчики становятся в ряд посреди гостиной.
Что-нибудь из Букстехуде.
Адольф-Фридрих. Раз, два, три...
Мальчики играют на флейтузах.
Лина Розе. Задушевней, дети, больше чувства!
Мальчики играют задушевней.
Мебиус (вскакивает). Не надо! Прошу вас, не надо!
Мальчики сбиваются и умолкают.
Больше но играйте. Прошу вас. Ради царя Соломона. Не надо больше играть.
Лина Розе. Но, помилуй, Иоган Вильгельм...
Мебиус. Пожалуйста, не играйте. Пожалуйста, не играйте. Пожалуйста, пожалуйста.
Миссионер Розе. Но ведь и сам царь Соломон радовался бы игре этих невинных младенцев. Подумайте: сам Соломон псалмопевец, Соломон творец Песни песней.
Мебиус. Я стоял с царем Соломоном лицом к лицу. Он больше не великий царь в золотых одеждах, воспевший Суламифь и молодых серн, которые паслись среди роз, он скинул пурпурную мантию! (Внезапно бросается мимо своего испуганного семейства в глубину сцены, к своей комнате, и распахивает туда дверь.) Нагой и вонючий, он корчится в моей комнате, этот бедный владыка Истины, и псалмы его стали страшны. Слушайте вы, миссионер, вы любите псалмопения и знаете их все наизусть, а ну-ка, выучите и этот псалом. (Идет к круглому столу, переворачивает его вверх ножками, забирается в середину и усаживается там.) Псалом царя Соломона, предназначенный для исполнения путешествующими в мировом пространстве:
Мы ринулись в просторы вселенной
К пустыням Луны.
Мы погрузились в ее пыль.
Многие там погибли,
Но большинство сварилось
В свинцовых парах Меркурия, растворилось
В нефтяных лужах Венеры, и
Даже на Марсе жрало нас Солнце —
Громовое, радиактивное, желтое.
Юпитер смердел.
Стремительно вращающийся шар метановой каши
Так властно висел над нами.
Что мы блевали на Ганимеда.
Лина Розе. Бог с тобой, Иоган Вильгельм!..
Мебиус.
О Сатурне мы вспоминали с проклятьями,
А что было дальше - не стоит разговора.
Уран, Нептун —
Серо-зеленоватые, обледенелые.
О Плутоне и Трансплутоне мы уже напоследок
Отпускали непристойные шутки.
Мы уже давно спутали Солнце с Сириусом,
Сириус с Канопусом.
Отверженные, мы мчались в глубины глубин
По направлению к белым звездам,
Которых все равно никогда бы не достигли.
Мы давно стали мумиями в наших кораблях,
Высохшими, покрытыми коростой грязи.
И в нашем оскале нет и тени воспоминания
О живом дыхании Земли.
Старшая сестра входит справа в гостиную вместе с сестрой Моникой.
Старшая сестра. Бог с вами, господин Мебиус.
Мебиус сидит в оцепенении внутри перевернутого стола, и лицо его безучастно как маска.