Но этот лунный тип идет дальше. Тот, который идет за ним, мускулистый здоровяк, высокого роста, с узкими бедрами, квадратным лицом, покатым лбом, острым носом, тонкими губами.
«О, — восклицаете вы, — какой суровый вид! Хоть на нем и нет военного мундира, но он явно его заслуживает. Должно быть, его жизнь состоит из вечных стратегий, будь он бизнесменом или администратором где-нибудь. Я думаю, он воинственный, дисциплинированный или безжалостный. Я боюсь, он страстный, может быть, жестокий. И мне хотелось бы пожалеть его жену, если у него она есть. Уверен, у него четкий, своенравный почерк с сильно перечеркнутой буквой t. Если бы я посмотрел на его руку, я бы, наверное, нашел знак насильственной смерти».
Сын планеты войны ходит быстро. За ним следует женщина. Она принадлежит к типу Венеры, не потому что она привлекательная женщина (есть люди типа Венеры без особой красоты), а потому что вся она как бы состоит из эллиптических изгибов. Ее овальное лицо, белое с легким румянцем, освещено глазами прекрасной формы под чистой линией бровей. «Какой классический нос, чуть-чуть орлиный; какой аппетитный рот с таким изгибом Купидона, который нельзя не поцеловать. Небольшой, но с идеальными пропорциями. Достаточно благоразумное выражение лица говорит о приятном и чувственном сладострастии. Ее пальцы заостренные. Нет сомнения — художественная натура. А! вот она заходит в театр через дверь, не предназначенную для посторонних.
На самом деле это очень определенные астральные типы. Большая удача, если они пройдут мимо вас, так как это случается очень редко. Почти все люди смешанного типа. Эксперт-аналитик способен разобрать некоторые двойные влияния планет: вот человек типа Марс — Меркурий, энергичный, но гибкий и грациозный, с многочисленными и быстрыми жестами; вот тип Юпитер — Аполлон, комбинирующий в себе благородную уравновешенность ума с эстетичной смелостью; вот тип Сатурн — Венера, кроткий, как женщина, и серьезный, как ученый. Но какой бы ни был тип, он всегда отмечен, у него есть свой знак. А тот, кто играет в игру на узнавание характера в прохожих, обладает силой и способностью хорошо управлять своей собственной жизнью.
I. Разделы физиогномики и ее краткая история
Любой, кто потрудился прочитать введение в эту книгу, догадается сам, какие разделы он увидит в этой главе:
1. Чисто морфологическая физиогномика;
2. Френология (физиогномика черепа);
3. Хирология (физиогномика руки);
4. Типология (планетарная физиогномика).
В силу огромной важности хирологии мы изучим ее отдельно, она также подразделяется на 2 части: морфологическую и астрологическую.
Физиогномика — это изучение внешности человека как целого, а не только его лица, хотя оно, несомненно, является самым главным предметом изучения этой науки, появившейся в целях распознавания очевидных связей между физическим и психическим.
Эти связи были обнаружены задолго до Лафатера и послужили основанием для некоторых практических выводов. Уже греки ощущали наличие их настолько, что в своем языке соединили вместе два слова kalos «красивый» и agathos «хороший». И получилось kalosagathos, что означает «честный, хороший человек».
Согласно древнегреческим представлениям, прежде чем назвать человеческое существо человеком нужно, чтобы в его имени сочетались красота и доброта.
У римлян слово persona (от которого происходит английское personality — личность) сначала означало маску, в которой актер играл свою роль. Отсюда «личность» — это буквально и фигурально маска, с помощью которой можно установить характер и будущее человека[9].
Задолго до Ламброзо, Пеншеля, Пернетти, Хардера, Кубисса и Делестра, древние утверждали, что определенное лицо отражает определенный характер, соответствующий определенным способностям.
Именно Аристотель, как мы думаем, первым выделил связи (что было ясно изложено в работе Лафатера) между человеческими лицами и головами животных[10]. Это было известно также философу Зопиру, врачу Гиппократу; в средние века и ближе к нашему времени об этом писали Кюро де Ляшамбр, врач Людовика XIV, Порта и Адамантий, Пьер Дальбан и Кардон, Майкл Скотт и Кларамонтий, Монтень, Бэкон и др.
Монтень писал: «Некоторые лица кажутся везучими, а другие — нет, и я думаю, что есть какой-то способ различить добрые и идиотские лица, суровые и жесткие, злые и печальные, презрительные и подавленные, а также другие похожие качества и эмоции».
9
Эта маска древнего актера была неснимаемой; она представляла его душу, все его психологию. Задолго до Лафатера эту маску снимали, только потому что ни душа ни лицо не являются неизменными. Оба они изменяются под влиянием воли. Суровость древней маски была символом судьбы, теоретической ее неизменности.
10
Как известно, художник Ле Брюн написал серию замечательных картин, в которых эти связи показаны в парах: голова животного и рядом с ним голова человека с одними характеристиками, лев и человек с чертами льва, собака и человек с собачьим лицом.