Кстати, было бы неплохо.
Я просидел так еще достаточно долго.
В три часа ночи звуки музыки наконец-то смолкли и закрылся работавший неподалеку бар, куда я так и не сходил за еще одной бутылкой.
А еще через полчаса мой уютно стоявший на границе прибой стул обступили те самые пресловутые местные хулиганы, опасные в это время суток.
Их было четверо, старшему едва ли исполнилось больше двадцати, и я мог бы раскидать их даже будучи обычным люберецким пацаном.
не говоря уж о том, что сейчас.
— Дядь, — сказал заводила. — Не найдется пары купюр?
На нем были выцветшие шорты, полинявшая рубаха, завязанная узлом на животе, и видавшие виды сандалии.
— На благотворительность собираете? — поинтересовался я.
— Плюс налог на длинное умное слово, — сказал он.
— Парни, — сказал я, вздыхая. — Вы даже не представляете, какую ошибку сейчас можете совершить.
Со всех сторон послышались смешки.
Я не так часто бывал по эту сторону, скорее, по молодости, мне более привычным было стоять на их месте, но ситуация была до боли знакомая, и я по глазам, позам и нервному подрагиванию их пальцев видел, что никакие увещевания не помогут, и разговоры не помогут, и даже если я отдам им все деньги, что у меня есть (в пределах разумного, не залезая в инвентарь слишком глубоко), это тоже не поможет, и они все равно ее совершат, а раз так, то какой смысл оттягивать неизбежное?
Поэтому я ударил первым.
Глава 16
— Нет, вы только посмотрите на это, — сказал Федор. — Виталик, ты хотя бы представляешь, чем он сейчас занят?
Я брился.
— Он бреется, — сказал Виталик, поглаживая бороду. — Это нормально, Федор. Люди бреются. Хотя порою я и не понимаю, зачем.
— Его не было всю ночь, — сказал Федор. — А теперь он бреется. Это наводит на определенные размышления, знаешь ли.
— Человеки мужского пола иногда встречаются с человеками женского пола, — сказал Виталик. — Это тоже нормально, Федор. Хотя спустя столько времени я уже и не особо помню, зачем.
— У меня та же фигня, — сказал я. — Вот как раз сейчас пытаюсь вспомнить.
— Это все очень интересно, к хренам, — сказал Виталик. — Но еще более интересно, чем ты занимался прошлой ночью. Я ни на что не намекаю, но когда ты пришел, от тебя отчетливо пахло кровью.
— А я думал, зомби ничего не чувствуют.
— Запах свежей крови зомби чувствуют очень даже хорошо, — сказал Виталик.
— Это была не моя кровь, — сказал я.
— Надеюсь, ты позаботился о трупах, — сказал Виталик. — По крайней мере, попытался их, сука, спрятать.
— Не было никаких трупов, — сказал я. — Когда я уходил с пляжа, я оставил их лежать на песочке, и все четыре тела вполне себе дышали.
— Судорожно, прерывисто, с громкими всхрипами? — уточнил Федор.
— В сортах всхрипов не разбираюсь, — сказал я.
— Кто это хоть, сука, был?
— Местная шпана.
— Вот странно, — сказал Виталик. — Что же в тебе такое есть, Василий, что мимо тебя даже провинциальные гопники спокойно пройти, сука, не могут? Я, по молодости своей бурной и необузданной, на раз-два выкупал, к кому лучше не соваться, сколько бы друзей с тобой ни было. А от кого вообще лучше на другую сторону улицы перейти. А к тебе они все лезут и лезут, липнут, как мухи на вот это самое.
— Может быть, просто видят во мне неместного, — сказал я.
— Сейчас курортный сезон, — напомнил Виталик. — Тут полгорода, сука, неместных.
— Ну и вот.
— Сколько их было?
— Четверо.
— И как ты умудрился никого не убить?
— Я был очень аккуратен, — сказал я. — Можно даже сказать, нежен.
— Вот что женщины с человеком делают, — сказал Виталик. — Как хоть ее зовут?
— Белла, — сказал я.
— Красивое имя, — сказал Федор.
— И главное, редкое, — согласился Виталик. — А ты внимательно смотрел? Там никакой субтильный юноша с бледной кожей и капающей с клыков кровью рядом не отирался? А собаки ненормально больших размеров рядом не бегали?
— Она не школьница, — сказал я.
— Дети растут быстро, — вздохнул Виталик.
— А ты не думаешь, что это может быть замаскированная Немезида? — поинтересовался Федор.
— Нет, — сказал я.
— Почему?
— А смысл?
— Хочет подобраться к тебе поближе, втереться в доверие и узнать твои слабые места.
— Это ж физрук, — сказал Виталик. — У него нет слабых мест. Он сделан из стали и титановых сплавов.
— Ну правда, — сказал я. — На кой Немезиде ко мне так завуалировано подкатывать? Вот застрелить в спину — это вполне ее метод.