— А-а, пришел, студент! — приветствовала она меня, улыбаясь стальными фиксами. — Забирай свою торбу.
Вахтерша выволокла из-под стола большую, туго набитую сумку, с кривым логотипом «Адидас» — сразу видно, цеховики шили.
— Спасибо! — сказал я и заискивающе улыбнулся. — Не подскажете номер комнаты?
— Уже забыл, студент?
— Не студент — а учитель!
— Ну… учитель… Второй этаж, направо по коридору, комната семнадцать… Ключ-то хоть не потерял?
— Нет!
Я вытащил из кармана ключ, нагретый теплом моего нового могучего тела.
— А то смотри! — пригрозила вахтерша. — Потеряешь, смена замка за твой счет.
Подхватив сумку, я миновал барьер и поднялся на второй этаж, поглядывая на деревянные щиты, обклеенные то ли объявлениями, то ли какими-то пропагандистскими листками — не присматривался. Повернул направо. В длинном коридоре с двойным рядом пронумерованных дверей было тихо. Это и понятно. Разгар рабочего дня. Обитатели вкалывают. Вечером тут начнется. Я нашел дверь с номером семнадцать, намалеванным красной краской на серой филенке.
Открыл. Ключ с трудом провернулся в скважине. То же мне, напугала заменой замка, я его завтра же сам сменю. И ключи никому не дам. Открыл дверь. Заглянул. М-да, не царские хоромы… Комната-пенал. Одно окно. Один стол. Один шкаф. Две железных койки. Одна застелена. Другая зияет панцирной сеткой. Вот жлобы! Это, видать, для того, чтобы я никого к себе втихаря не подселил. Скажу, пусть забирают это ржавое уродство. Заработаю, куплю диван. И вообще — сменю всю мебель.
Поставил сумку на стол. Открыл и начал в ней копаться. Та-ак. Шмотки… Джинсы! Левайс. В меру потертые. Ничего, сгодятся. Еще пара кроссов… Судя по пошиву, какие-нибудь гэдээровские. Сойдут. Трусы, майки, носки. Все аккуратно упаковано. Сразу видно, собирала женщина. Интересно — кто? Жена? Навряд ли. Скорее всего — мама. Пара новеньких рубашек. Куртка кожаная… Не-а, кожзам. На первое время самое то. А это что?.. Конвертик.
Я уселся на койку и вскрыл конверт. Внутри обнаружилась денежная купюра. О, стольник! Насколько я помню, месячная зарплата инженера… Для начала неплохо. Сторублевка была вложена в плотную картонку, а рядом обыкновенный тетрадный листок. Развернул. «Дорогой Сашуля, вот тебе деньги на первое время. Смотри, не транжирь, как обычно. Желаю тебе трудовых успехов. Пиши. Целую. Мама…». Ни в записке, ни на конверте адреса не было. Куда писать-то?! Да и о чем?..
Хрустящая бумажка с портретом Ленина навела меня на мысли о том, что не мешало бы перекусить. Судя по ощущениям, Сашуля с утра не жрал. Где-то тут была пельменная… А потом надо заглянуть в местный гастроном. Надо какой-никакой запас жрачки иметь, в пельменные не набегаешься… Кстати, завтра надо бы не забыть узнать, когда зарплата и сколько мне положен тугриков в месяц?.. Сунув стольник в карман, я покинул убогое свое обиталище.
Проходя мимо вахтерши, помахал ей ручкой. И старая кошелка осклабилась.
— Ты куда собрался, учитель?
— Да вот зайду перекусить… А потом — в гастроном…
— С пустыми руками? — удивилась она.
— В смысле?
— Ну продукты куда будешь складывать, интеллигент?
— Пакет возьму, — ляпнул я.
Вахтерша посмотрела на меня как дурачка.
— Где возьмешь-то? — вздохнула она, выдвинула из своего стола ящик, покопалась в нем и протянула мне какую-то сетку. — На… Только вернуть не забудь!
— Спасибо, — буркнул я, запихивая авоську в карман. — Не забуду.
Надо бы наладить с ней отношения. Подарить ей шоколадку, что ли?.. Я вышел на улицу, добрел до угла, сунулся в пельменную. Обеденное время уже прошло, потому в просторном зале было пустовато. Кроме меня, из посетителей были только мужичок в обтерханном пиджачке и обвисших на коленях штанцах, да тощая, долговязая девица в брючном костюме болотного цвета и очках на облупленном от загара носике. Они толкали подносы по направляющим из нержавейки, двигаясь к кассе. Я пристроился за девицей.
На бумажке, прикнопленной к дощечке, была напечатано меню:
Пельмени мясные — 300 — 0,41.
Пельмени запеченные в сметане — 390 — 1.11.
Пельмени в омлете — 325 — 1.11.
Пельмени таежные — 300 — 0,81.
Пельмени «Три богатыря» — 300 — 0,71.