- Величайший предатель всех времен, - заявил Гьялпо Ринпоче. - Она дала яд сорок первому инкарнации. Она сделала святую Библиотеку орудием зла. Она отравила разум бодисатвы! - Голос его был мягок, но взволнован, и от него по спине Джигме бежали мурашки.
Держа в огромных ручищах доктора О'Нейл, Кунлегс сошел с платформы. Прическа министра науки рассыпалась, волосы скользили по земле. Кунлегс вынес ее из здания и поместил в автобичёвальню. Инкарнация перестал трясти погремушкой. Джигме оцепенело смотрел на него, но в мозгу уже брезжило понимание.
- Она узнает, каково это - гореть, - сказал инкарнация. - И будет помнить на протяжении многих жизней.
Искры сыпались на пол к ногам инкарнации. Дверной проем был ярок, уже затлели косяки. Машина работала совершенно автономно. Снова закричала доктор О'Нейл, но уже не протяжно; она взвизгивала, каждый раз все громче. Закружилось ее тело. Инкарнация улыбался.
- Так и будет голосить за веком век. Может, один из моих будущих инкарнаций положит этому конец.
Хотя у Джигме пекло затылок, вдоль позвоночника то вниз, то вверх пробегали мурашки.
- Всеведущий, павильон уже горит, -сказал он. - Надо уходить.
- Сейчас. Я хочу сказать последние слова.
Бегом вернулся Кунлегс, запрыгнул на платформу. Инкарнация шагнул к нему, нежно поцеловал.
- Мы с Кунлегсом останемся в павильоне. И сегодня мы оба умрем.
- Нет! - Тайсуке вмиг оказалась на ногах. - Мы не допустим! Вас можно вылечить!
Инкарнация повернулся к ней:
- Благодарю тебя, верная. Увы, мой мозг пропитан ядом, и даже при самом лучшем исходе лечения я увижу Библиотеку сквозь химический туман. Но этого недостатка будет лишен следующий инкарнация.
- Всеведущий! - Из глаз Тайсуке брызнули слезы. - Не покидай нас!
- Во главе правительства останешься ты. К следующему Новому Году будет готов следующий Гьялпо Ринпоче, и тогда ты сможешь вернуться к мирской жизни. Я знаю, как ты мечтаешь об этом.
- Нет! - Тайсуке бросилась вперед, распростерлась у помоста. - Всеведущий, молю: не уходи!
Джигме вскочил на ноги, устремился вперед, рухнул рядом с Тайсуке:
- Спасайся, всеведущий!
- Я должен сказать кое-что насчет сангов, - спокойно, будто и не слышал обращенной к нему мольбы, произнес инкарнация. - В следующем году возникнет серьезная угроза военного столкновения. Вы все должны пообещать мне, что не допустите войны.
- Всеведущий! - подал голос Отец Гарбаджал. - Но должны же мы как-то защищаться!
- Мы просветленная раса или кто? - сурово проговорил инкарнация.
- Вы - бодисатва, - неохотно признал Гарбаджал, - теперь это ясно всем.
- Мы - просветленные. Будда запретил нам убивать. И если преступить этот закон, существование наше лишится цели, а цивилизация превратится в пародию на самое себя.
В сверхъестественном контрапункте с его голосом звучали вопли О'Нейл. Многочисленные руки инкарнации вытянулись, указывая на разных министров:
- Вы можете вооружиться, чтобы предотвратить нападение, но если санги начнут войну, безоговорочно капитулируйте. Обещайте мне это.
- Да1 - простонала коленопреклоненная Тайсуке, не поднимая головы. - Всеведущий, я обещаю.
- Сангам достанется Алмазная гора - величайшее, поистине бесценное достояние человеческой расы. А Библиотека ~- это Будда. Придет время, и Библиотека воплотится в санге, и санг будет искать просветления.
- Всеведущий, спасайся! - молила Тайсуке.
Крики О'Нейл тонули в реве пожара. На бритую голову Джигме падали искры.
- Это слишком рискованно! - в растерянности вскричал Отец Гарбаджал. - А вдруг ничего не получится? Что, если санги не допустят реинкарнации!
- Разве мы не просветленные? - ровно повторил всеведущий. - Разве Будда не суть вечная истина? Или ты не ветрен учению?
Отец Гарбаджал простерся ниц подле Джигме:
- Всеведущий, я верую! Я сделаю все, как ты скажешь!
- Коли так, прощай. Все уходите. Мы с Кьетсангом хотим остаться наедине.
Заливаясь слезами, Джигме вскричал:
- Всеведущий, позволь и мне остаться! Позволь умереть рядом с тобой!
- Уведите этих людей, - распорядился инкарнация. Джигме схватили чьи-то руки. Рыдая, он вырывался, но
они оказались сильнее. Его вытащили из горящего павильона. Последний раз он увидел Гьялпо Ринпоче; они с Кунлегсом обнимались; их силуэты темнели на фоне пламени. А потом все растворилось в огне и слезах.
К утру не осталось ничего, кроме пепла, кроме пронзительных воплей изменницы О'Нейл, кою в безмерной мудрости своей бодисатва обрек на вечные муки ада.
Возле машины для наказаний одиноко стояла !юрк, глядела на человеческое существо, опутанное шлангами системы жизнеобеспечения и проводами стимуляторов нервных импульсов. И казалось, что звуки вечной агонии рвутся не из горла предательницы, а из горла сан га.
- Войны не будет, - сказал ей Джигме.
!юрк взглянула на него. Похоже, она была растеряна.
- После всего, что случилось, воевать было бы недостойно. Вы понимаете?
!юрк промолчала.
- Не смейте обрушивать на нас это безумие! - вскричал Джигме. - Не смейте, посол!
У !юрк дрогнул усик. Она снова глянула на О'Нейл, которая медленно вращалась вместе с огромным яйцом.
- Я сделаю, что смогу.
И !юрк в одиночестве пошла вниз с Горящего холма, а Джигме долго смотрел на изменницу.
Потом сел в позу лотоса. Кругом летали хлопья пепла, цеплялись за его зен. А Джигме смотрел на искаженное мукой лицо врача и молился.
Walter Jon Williams. «Players on the Wind». © Walter Jon Williams, 1991. © Перевод. Корчагин Г.Л., 2002.