В поисках выхода кое-кто в царском окружении решил, что «маленькая победоносная война» с Токио не только откроет нам торговые ворота на Востоке, поправив экономическую ситуацию, но и будет способствовать ослаблению внутреннего кризиса: шовинистическая волна захлестнет разномастное революционное движение. Это, как я понимаю, и есть одна из главных причин, почему на вершине власти в Российской империи образовалась собственная «партия войны с Японией» или так называемая «безобразовская шайка».
Цинично рассуждая, надежды эти были не беспочвенны. Но, само собой, при двух вышеназванных условиях. Если война будет маленькой (по времени и жертвам) и, главное, победоносной. Переоценивая собственные силы и пренебрежительно относясь к «азиатам», безобразовцы требовали «твердой» политики. Они считали, что империя на далеких Японских островах на войну сама не пойдет, а лишь попытается побольше выторговать для себя в ходе неизбежных дипломатических раундов. И самого Николая не особо смущало то, что военная готовность России на Дальнем Востоке значительно отставала от помыслов сторонников нового курса во внешней политике.
Кстати, их непримиримые друзья, «Витте и Ко», во многом поспособствовали такому положению дел. Особо отметим роль военного министра, а сейчас командующего нашими войсками в Маньчжурии, генерала Куропаткина. Заметь, он за несколько лет на своем посту очень тесно сошелся с Витте. С министром финансов! Прикинь, чем должна закончиться дружба министра финансов и военного министра, если довести ситуацию до абсурда? По-видимому, тем, что все российское войско будет состоять из одного военнослужащего, но с весьма солидным денежным содержанием. То есть из самого министра. Шутка, конечно, но…
Такой вот кадр. Поэтому убрать из Маньчжурии Куропаткина – моя идея фикс. Хоть в лепешку разбейся, дорогой, но решать ее тебе придется. Или, смотри, буду решать сам. Угадай с трех раз – как? Поэтому не доводи до греха, блин…
Как все происходило технически. В 1898 году группа лиц из ближайшего окружения Николая II образовала акционерное общество для эксплуатации естественных богатств Кореи и Маньчжурии. Они использовали свои высокие связи при дворе для получения из Госбанка безвозвратных ссуд под изыскательские работы, содание и охрану там предприятий. В состав «безобразовской клики» кроме самого Безобразова входили князья Юсупов, Щербатов, Воронцов-Дашков, фон Плеве, контр-адмирал Абаза, ставший управделами общества, обер-егермейстер Балашов, крупный помещик Родзянко и, конечно, великий князь Александр Михайлович.
Считая слишком затратными и ненадежными методы экономического «завоевания» Китая, они проповедовали прямой военный захват всей Маньчжурии. И убеждали государя не выводить из нее армию, вопреки уже заключенному с Китаем соглашению. Более того, не довольствуясь только Маньчжурией, они предлагали аннексировать и всю Корею. Целиком. «Безобразовская клика» во многом способствовала тому, что в российских правительственных кругах все большее распространение получала идея присоединения к России де-юре северной части Маньчжурии по аналогии со среднеазиатскими территориями. Название этих земель – Желтороссия – впервые было предложено князем Воронцовым-Дашковым.
Безобразовское акционерное общество приобрело в Корее частную лесную концессию. Ее территория, охватывая бассейны рек Ялу и Тумыни, протянулась на 800 километров вдоль китайско-корейской границы от Корейского залива до Японского моря. Фактически она занимала всю приграничную зону. Так Желтороссия в закамуфлированном виде появилась на географической карте Дальнего Востока. Формально концессия была приобретена частным акционерным обществом, но царское правительство под видом лесной стражи ввело туда войска – «стражу». Повод был: из 400 паев 170 принадлежали императору лично. Стража эта состояла почти из полутора тысяч «уволенных в запас» сибирских стрелков, которые заменили первоначально нанятых для этой цели несколько сотен китайцев.
Резонный вопрос: зачем понадобилось хозяину земли русской, у которого и так все его, по определению, влезать в какие-то там концессионные паи? Ответ на него очевиден – дело это было более политическим, нежели голым предпринимательством. Это был повод, провокация, если хочешь. А по сути, наша буферная зона, отделяющая Маньчжурию от Кореи. Опираясь на нее, можно было или спокойно наблюдать за возможной высадкой в Корее японских войск, или самим подготовиться к проведению ее аннексии.