1160
Взлохмачен, шелудив, небрит.Твоей щетине безобразнойФламенка предпочла бы грязныйХвост белки или терна ветки.И сам в бесчестье ты, и предки.Но будет. Лучше умереть,Чем за потачку стыд терпеть,И лучше уж прослыть ревнивым,Чем рогоносцем терпеливым.Да, лучше числиться завзятым
1170
Ревнивцем, чем страдать рогатым».Уже весь край не держит в тайнеТого, что он ревнивец крайний.И вся Овернь про то поетСтишки, кансону, эстрибот,Куплет, сирвенту, ретроенку [78],Как любит н'Арчимбаут Фламенку.И вот, чем больше он их слышит,Тем больше лютой злобой пышет.Не думайте, что из друзей
1180
Он осуждающих – сильнейЛюбил; нет, он кричал им гневно:«Сеньор, речь ваша задушевна.Пусть я ревнив, но, видит бог,Уместен ли за то упрек?Кто не ревнив, тот пожил с наше ль?Те, чьи смешки звучат и кашель,Ревнивей были бы меня,Коль видели б день изо дняСозданье, сладостное столь.
1190
Ни император, ни корольЖеной меня прельстить не может.Хоть я кляну свою, не множитОна тех мук, что есть уже.Но умный – будь настороже,Беде напасть врасплох не дай.Что как нагрянет негодяй,В любовном раже куры строя,Не зная, что любовь такое,И дурь ей в голову втемяшит?
1200
Пусть, что неправ я, каждый скажет,Но все ж опять не промолчу:Жить ни за что так не хочу!Да и страшна ль бесчестью речь?Блажь – ей служить, ее стеречь,Не стоит моего труда.Кто хочет пусть идет сюда,Но моего расположеньяПускай не ждет, ей разрешенья,Клянусь, не дам на разговор
1210
Ни с кем, кто б ни был визитер:Граф ли отец, сестра ли, мать,Жослин ли брат – им не видатьЕе!» Когда ж он друга бросит,Ибо укоров не выносит,То сам себе под нос бубнит:«Вот, он за то меня бранит,За что звучать бы похвале;Не знает толка он в хуле;Он ищет славы краснобая,
1220
Меня ревнивцем называя.Но хоть слова его и тонки,За мудрость этой побасенкиЯ глупость не отдам свою.В Болонье [79], иль в другом краюИх учат этим экивокам?Чем нынче лезть ко мне с упреком,Сказал бы: «Друг, побольше прыти!За вашей милой последите -Фламенку я в виду имею, -
1230
Чтоб, честью одолев своею,Не провела, как хочет, вас».Слов этих было б в самый раз.Но говорун – ни ну, ни тпру,А вкривь и вкось несет муру:Мол, ты ревнив, прими на веру.Он что, пронзает взором сферу [80]?Глуп выдумщик таких речей,Их слушатель – еще глупей!Он в этом деле бестолков.
1240
Но, может быть, от дерзких слов,Что ныл он, в дом забравшись мой,Я не оправлюсь и зимой!»Затем он вскакивает в спешке,Бежит ретиво, при пробежкеПолами меховыми машет,Как баба, что в галопе пляшет,Повыше юбки подобрав,И поднимается стремглавНа башню. И Фламенку там
1250
Находит в окруженье дам,Ее охране безотлучной.Он гневается, злополучный:«Здесь кто-то есть, кто не наказан!»Тут оступается как раз онИ по ступеням кувыркомВниз скатывается, при томЛишь чудом шеи не ломая,Удел злосчастный, доля злая!Он темя трет, затылок гладит,
1260
То приподнимется, то сядет,Сапог упавший надевает,Застегивает гульф, зевает,Потягивается устало,Крестясь: «Ей, господи! началоХорошее, счастливый знак!»Затем идет искать кушак,Так на жену взглянув украдкой,Что той становится не сладко.«Я, – шепчет, – спятил, я в бреду.
1270
Другой такой я не найду!И что ж не выбрал ты манерыВести себя, не принял меры?Не можешь? – Смог бы. – Как? – Прибей!Прибить? Но станет ли нежнойОна, прибавится ль добра в ней?Иль сделается лишь злонравней:Я до сих пор еще не слышал,Чтоб толк битьем из дури вышел,Напротив, злее после кар
1280
Горит в безумном сердце жар:Оно в плену любви – не страшенЕму плен крепостей и башен,И своего оно в свой срокДобьется, как будь страж ни строг!Мой замысел таков: на голод,На солнцепек, по и на холодЕе в каморку помещу.Ее любя, я не прощуСебе, коль ей уйти от стражи
вернуться
78
Перечисляются самые популярные жанры куртуазных песен. Приведем куплет из анонимной баллады, тяготеющей к жанру chanson de mal-mariеe («песня несчастной в замужестве»)
Убей меня бог, коль мне с ним чудесно:
И хороша я, да все мне постыло.
И мысль о любви к нему неуместна,
И хороша я, да все мне постыло,
Жить в доме одном с ним вместе мне тесно,
Пусть ранняя примет меня могила.
И хороша я, да все мне постыло,
Есть муж у меня, да жить с ним немило.
вернуться
79
Болонская школа «свободных искусств», в которой в дополнение к курсу риторики преподавалось римское право, была знаменита уже в X – XI вв. К концу XII в. в Болонье был основан университет с ярко выраженным юридическим профилем: искусные бодонские юристы пользовались большой известностью в средневековой Европе.
вернуться
80
Это замечание обнаруживает некоторую осведомленность героя (и, следовательно, автора) в современной ему астрологии и математике.