Утром, едва Олеся взглянула на свое отражение, тревожные мысли вернулись. Совершенно не испытывая радости в связи с открывшимися возможностями, она пообещала себе узнать границы обнаруженного «дара» и полная решимости отправилась собираться на работу.
Лицо обжег ледяной ветер и затопил легкие холодом. Сигарета в руках оказалась раньше, чем она окончательно на что-то решилась. Вместе с тем, придя к некоему соглашению с собой, дала себе мысленный зарок, бросить вредную привычку, если удастся совладать с самоконтролем.
Не без боязни обжечься, Олеся приподняла ладонь, чуть прикрыла веки и воззвала к огню. Тепло поселившееся в груди мгновенно пришло в движение: ласково защекотало изнутри, и волной устремилось к запястью, сминая рассудок сладкой негой. Каким-то чудом удалось удержать уплывающее сознание, уцепившись за опасение потеряться в ощущениях, а спустя удар сердца на поверхности кожи ярко полыхнул крохотный огонек. Олеся вздрогнула; легкий испуг моментально обуял неподготовленный разум, и пламя тотчас погасло.
Под ребрами вновь суматошно запульсировало. Эйфория медленно рассеивалась, затихающими отголосками блуждая по телу: дразня нутро, соблазняя, круша волю к сопротивлению. И она сломалась - сдалась во власть эндорфинов, бегущих по венам, ловя эхо уходящего удовольствия. А когда прозвучали финальные аккорды истомы, пошатнулась на внезапно ослабевших ногах и, кляня себя, на чем свет стоит, побрела к автобусной остановке.
Как ни странно, в этот раз все вышло значительно проще и быстрее. В ней поселилась твердая уверенность, что с каждым последующим разом все будет даваться намного легче. Ничего не привиделось, действительность обстоит именно так, как она и предполагала. Перед ней встает не простой выбор: либо навсегда вычеркнуть из воспоминаний сорок восемь часов или начинать учиться жесткому самоконтролю, дабы не поддаться однажды искушению и не спалить к чертям все вокруг. За себя она не беспокоилась, убедившись, что огонь не причинит ей вреда, но рядом могут оказаться люди, у которых есть огромный шанс пострадать. Согласна ли она платить такую цену за свое преимущество перед другими? Горько усмехнувшись, Олеся покачала головой. Не она дала человеку жизнь, и не в праве ее отбирать.
Рабочий день обещал быть рядовым, но прошел не так гладко, как изначально планировалось. Сначала от коллег посыпались вопросы об изменениях во внешности, не замеченные днем раньше, а потом на мобильный телефон поступил вызов, которого Олеся очень надеялась избежать.
Глянув на дисплей, она поморщилась, затем нехотя поднялась и, взяв куртку, вышла на улицу. Как ей подсказывала интуиция: беседа предстояла не из легких - приятельницу накрыл очередной приступ беспочвенной ревности.
- Да, - ответила на вызов Олеся.
- Ну здравствуй, дорогая, - заданный тон не вселял надежды избежать ссоры.
- Прости, что не ответила на твой вызов - мне вчера вечером было плохо.
- Да ну! – голос вырос на октаву.
- Кристина, я…, - продолжить не удалось, ее бесцеремонно перебили.
- Знаешь, я не удивлена твоему исчезновению с радаров. Олег дал мне от ворот поворот. Может, ты расскажешь истинную причину его решения?
Яд в голосе приятельницы отравлял даже воздух вокруг. Многолетняя дружба, длящаяся со студенческой скамьи, все больше становилась в тягость, благодаря возросшему чувству собственности подруги. И тяготилась этим не только Олеся, но и бойфренд самой Кристины.
- Я сожалею, - искренне произнесла она, в ближайшем будущем предвидя именно такое развитие событий.
- Не говори чушь! – взорвалась та. – Я видела каким взглядом он тебя провожал в последний раз.
Ничего удивительного, потому что она единственная его понимала и не раз выслушала все то, что у него скапливалось на душе после очередной склоки. Любовь странная штука - способна простить если не все, то очень многое, но даже она не выдерживает испытание бесконечными упреками.
В надежде вразумить собеседницу, Олеся тихо проговорила:
- Он любит тебя, Кристина, но ты его задушила своей ревностью.
- Ну, ты «подруга» совсем охамела. Еще хватает наглости высказывать мне претензии.
Жгучая обида закипела в груди, отчего с трудом удалось сохранить самообладание и не наговорить сгоряча лишнего.