Мысли путались, а желание пить превратилось в навязчивую идею. Попыталась встать и остановившаяся было карусель зашла на новый круг, пустой желудок подпрыгнул к горлу и окропил его горечью. Закрыла глаза и глубоко задышала - помогло. Распахнув веки, предприняла попытку встать и даже успела сделать шаг, как ноги подломились, а желудок сжался в болезненном спазме. Глухой звук, вспышка боли в боку, затем в голове и сознание померкло.
Глава 6.
Ее кто-то будил, настырно так, и требовал чтобы открыла глаза. Однако это было последнее что ей хотелось сделать, ибо свет резал глаза даже сквозь закрытые веки и четкое понимание, что если послушается будет в сто раз хуже и больнее, отбивало всю охоту подчиняться. Голова жутко раскалывалась, кости прокручивало вокруг своей оси, ребра пылали огнем, а жажда… жажда никуда не делась. Создавалось впечатление тяжелого похмелья, хотя спиртное давно в рот не брала. В памяти всплыли чьи-то слова о симптомах похмелья, мол - это нормальная реакция организма на обезвоживание, так как алкоголь высушивает организм, именно поэтому перед сном желательно выпить минимум литр воды и никакие признаки похмелья не страшны. О каком обезвоживании может идти речь, если она только вчера прикладывалась к крану. Или это было не вчера?
Ее снова тряхнули, затем приподняли, отчего все тело прошила жуткая боль и она застонала. Чьи-то голоса жутко раздражали и будили мучительные приступы внутри черепной коробки. Внезапная прохлада объяла горящие ребра и стало чуточку легче. С благодарностью приняла возвращение в недра мягкой постели, но вскоре ее вновь потревожили, оторвав от подушки и прислонили к губам нечто твердое. Вот оно, то что ей так давно хотелось. С жадностью приникла к влаге и судорожно принялась поглощать «нектар богов», настолько бесподобно сладкой показалась вода. Радовалась недолго, емкость быстро отняли, пробудив неудовлетворенный стон, и остались глухи к ее немой просьбе. А затем жалящий укол в руку и она рухнула в темноту.
Кажется несколько раз приходила в себя, слышала чей-то мягкий увещевающий тембр, пила воду и вновь проваливалась в беспамятство. Казалось, едва сознание отключалось, как ее снова приводили в чувство и поили. Со временем головные боли перестали ее истязать, лишь отмечались небольшим недомоганием на фоне общего болезненного самочувствия. Наряду с этим прекратились провалы во тьму, каждый раз после насыщения, она мягко уплывала сон.
Следующее пробуждение походило на рывок из утягивающего в бездну омута. Ее терзало жесткое удушья и звон в ушах. Лишь когда звук смолк, она сообразила чей крик звенел в ночной тиши и почему легкие пусты. Кошмары вернулись с новой силой, отыгрываясь за временное изгнание. Хватая ртом воздух, внезапно ощутила человеческое тепло и всем существом потянулась к его источнику. Мягкий убаюкивающий шепот усмирил панику, а чьи-то ласковые прикосновения ко лбу изгоняли леденящий душу холод. Ее словно пушистым пледом окутало, даруя покой и уют, и она вновь погрузилась в спокойный сон.
В закрытые веки пробился свет. С трудом открыв глаза, встретилась с внимательным взглядом Вратислава, сидящего в кресле напротив.
- С пробуждением. Тебе надо поесть.
Нехарактерные мягкие нотки в мужском голосе привели в ступор. В попытке стряхнуть наваждение тряхнула головой и поспешно зажмурилась. Все запрыгало перед глазами, а желудок взбунтовался. Хотя чему там бунтовать, там уже несколько дней ничего не было. Судорожно сглотнула сухим горлом, заодно оценивая масштабы засухи.
- Не противься, - неверно истолковал ее движение, - тебе необходимо восполнить потерю организма.
Медленно кивнула и дернулась, когда мужчина неожиданно подался к ней, а узрев в его руках воду, попыталась приподняться. Все тело тут же отозвалось тягучей болью, словно его несколько раз пропустили через жернова. Подперла торс локтем, преодолевая мучительную ломоту в ребрах, приняла стакан и с жадностью припала к нему. Руки тряслись немилосердно, отчего несколько раз весьма ощутимо приложилась зубами о стеклянный край. Вернула пустую емкость и с облегчением откинулась на подушку. Противная слабость омыла сознание, глаза закатились, но ей не позволили забыться. Лязгнула дверь и все тот же голос вымолвил: