— Теперь допустим, что дружеский космический корабль приблизится к планете, но не станет совершать посадку… смогут Обитатели установить с ним связь?
Юши задал вопрос, но Фландри и сам уже знал ответ:
— Нет. У них нет радиопередатчиков вообще. А если бы и были, то хан смог бы их запеленговать с таким же успехом, как и наши. К тому же, орлук, ты сам говорил, что хан не должен знать о послании до прибытия Имперского Флота.
— Ладно, за спрос денег не берут. — Взгляд Фландри продолжал блуждать по небосводу, пока не наткнулся на Бетельгейзе. Она сияла среди созвездий, словно факел. — А можем мы узнать, что такой корабль появился в окрестностях планеты?
— Приближаясь к Алтаю, он безусловно установит радиосвязь с космодромом Улан-Балая, — затем, посовещавшись с Обитателями, Юши добавил их соображения; — Да. С помощью медузы мы можем разместить человека с радиоприемником высоко над городом. Он сможет перехватывать и прослушивать все переговоры между космическими кораблями и диспетчерами космодрома. Принесет ли это какую-нибудь пользу?
— Может, и принесет, — Фландри сказал это с таким вздохом, а точнее — выдохом, что целое облако замерзшего пара скрыло его лицо.
И неожиданно он громко и радостно рассмеялся. Возможно, подобные звуки впервые разносились над водами озера Тенгри Hop. Оба Обитателя отпрянули назад, словно маленькие, испуганные животные. Юши стоял в тени. И свет сейчас падал только на него — Доминика Фландри, капитана разведкорпуса Терранской Империи. Он стоял с запрокинутой к небу и залитой медным светом луны головой и хохотал, как мальчишка. — Клянусь небесами, — крикнул он, — мы сделаем это!
10
Осенний шторм зародился где-то вблизи полюса, пронесся над степями, собрал на их просторах снег и в полночь ворвался в Улан-Балай. Крутые, красные крыши домов сразу исчезли из виду. Вблизи освещенных окон домов можно было увидеть только белые полосы горизонтально летящего снега. Возникая из ночной темноты, они снова в ней исчезали. Но когда человек отходил на несколько метров в сторону, то оказывался в кромешной тьме и стоял по колено в снегу, ослепленный и оглушенный неистовством урагана.
Холод верхних слоев атмосферы, откуда Фландри только что спустился, проник в него так глубоко, что, казалось, он никогда не согреется снова. Несмотря на баллон с кислородом, он все еще испытывал кислородное голодание. Когда он глядел на снежную бурю сверху, то видел лишь смутные темные пятна. Первые льдины на озере Рюрик под натиском ветра беспорядочно метались вдоль южного берега.
Фландри стремительно падал вниз, подвешенный в сетке, которую образовали толстые, как канаты, щупальца медузы — огромного шара у него над головой. За ним следовало еще несколько медуз. Они судорожно метались в потоках воздуха, стараясь избежать невидимых Фландри радарных лучей. Впереди спускалась еще одна медуза, которая несла Обитателя, прижавшегося к глыбе льда — для него этот холодный воздух был подобен жару преисподней. Впрочем, даже Фландри почувствовал что-то вроде тепла, когда по ним хлестнула метель. Он нагнулся вперед, пытаясь что-нибудь разглядеть в кромешной и завывающей тьме.
Неожиданно его онемевшие ноги, висевшие словно плети, ударились о конек крыши. Ощущение удара пришло словно откуда-то издалека. Появилось сначала бледное, а по мере приближения — все более яркое свечение. Он был у цели. Громада светящейся Башни Пророка уходила вверх и исчезала с глаз. Ее света оказалось вполне достаточно, чтобы разглядеть сквозь летящие хлопья снега стену с надписью. Фландри нащупал за плечом форсунку распылителя. Соседняя медуза поднесла ему баллон с аэрозольной краской. Он потянулся, ухватился за конец шланга и соединил его с форсункой.
«Ну-с, Арктический мудрец, понятно тебе, что я собираюсь делать? Сможешь ты управлять моим скакуном, как мне это нужно?»
В его ушах завывал ветер. Время от времени раздавались глухие взрывы — «дыхание» медузы, с помощью которого она передвигалась вдоль стены. Стараясь сохранить нужное положение, медуза раскачивалась, и Фландри чуть не ударялся о стену. Огромная, размером с дом, черная буква маячила перед ним на сверкающем белом фоне. Фландри прицелился, нажал рычажок, и струя краски вылетела из сопла.
Проклятье! Порыв ветра отнес ее в сторону. Но при следующей попытке зеленая струя попала куда следовало. Краска оставалась жидкой даже при низкой температуре, но довольно быстро густела…
…Первый баллон иссяк, и Фландри сменил его. На этот раз голубая. Пригодную для распыления краску собирали по всем племенам Тебтенгри, так что палитра получилась всех цветов и оттенков, созданных Господом Богом. Оставалось только надеяться, что ее хватит.
Хватило, хотя к концу он чуть не потерял сознание от холода и усталости. И все же, когда последний огромный штрих был сделан, он не удержался и добавил внизу крохотный, в три сантиметра высотой, восклицательный знак.
— Ну, поехали, — прошептал Фландри. Непонятно как, но Обитатель понял и поднял свой посох; стая медуз рванулась вверх сквозь плотные тучи.
Краем глаза Фландри заметил, как от группы висящих над космодромом военных воздушных кораблей отделился один из них. Возможно, он просто возвращался с дежурства. Но в это время медузы вырвались из облаков в чистое пространство, пронизанное светом лун и колец. Корабль резко изменил курс. Фландри увидел вспышки энергетических взрывов вблизи стаи медуз и потянулся за своим бесполезным бластером. Его руки одеревенели и не могли даже удержать оружие…
Все медузы, кроме тех, что несли его и Обитателя, метнулись вбок. Они окружили корабль и со всех сторон обхватили его щупальцами так, что он почти скрылся из виду. Посыпались искры, как при электросварке. Фландри вспомнил, что металлический фюзеляж корабля есть не что иное, как клетка Фарадея, и электрические разряды не причиняют вреда членам экипажа, находящимся внутри. Но когда в корпусе образовались дыры и начали плавиться электрические цепи управления, корабль закачался в воздухе. Медузы отпустили его, и он камнем рухнул вниз.
Фландри расслабился, и вся стая стремительно понеслась на север.
11
Город бурлил. На улице Оружейников произошли вооруженные столкновения и свежевыпавший снег уже окрасился пятнами крови. Вооруженные отряды маршировали вокруг дворца и космодрома. Толпы людей улюлюкали им вслед. Слышались звуки военной музыки, гремели барабаны, визжали флейты. Молодые люди носились на варяках, выписывая головокружительные развороты и сквернословя при этом.
Олег-хан глядел из окна дворца на площадь.
— Вы свое еще получите, — пробормотал он. — Да, народ ты мой драгоценный, ты получишь все, что тебе положено.
Повернувшись к бетельгейзианину, которого только что привела стража, он пристально посмотрел на его синеватое лицо и спросил:
— Ты видел?
— Да, ваше велицество. — Залат обычно говорил по-алтайски бегло и почти без акцента, но сейчас его язык еле ворочался.
Он выглядел очень напуганным. Только вовремя прибывшие ханские охранники спасли его корабль от разрушения многотысячной толпой орущих фанатиков.
— Клянусь, я и мой экипаж не имеем к этому никакого отношения… мы абсолютно невиновны…
— Конечно-конечно! — ребром ладони Олег гневно рассек воздух. — Я ведь не один из этих безграмотных пастухов. Все бетельгейзиане находились под неусыпным контролем с момента… — спохватившись, он замолчал.
— Но я не могу понять поцему? — заикаясь спросил Залат.
— Разве это не ясно? Ты же знаешь, что имперский посланец погиб от руки агента Тебтенгри в день его прибытия. Произошло то, чего я уже давно ожидал: они все стали религиозными ксенофобами. Я уверен, что в городе есть их агенты, которые могут убить и тебя и любого члена твоей команды. Поэтому я приказал охранять вас и проверять каждого, кто захочет хотя бы приблизиться к вам. Это сделано в ваших же интересах.
Собственные слова несколько успокоили Олега. Он уселся, погладил бороду и, глядя на Залата сузившимися глазами, сказал: