Ньянзане никогда не расставались со своими аквалангами. Похоже, они сумели разработать более совершенную модель, чей те, которые Фландри доводилось видеть прежде. Она состояла из прозрачного шлема и маленького приспособления с емкой батареей, которое носили за спиной. Способом электролиза это приспособление получало кислород прямо из морской воды и разбавляло его в нужной мере гелием, находящимся в емкости под высоким давлением. Регулируя давление каждого из газов, можно погружаться довольно глубоко.
Они плыли недолго. Плавать с аквалангом здесь было так же привычно, как на Терре ходить по мосту. Сквозь чистую зеленоватую прохладу Фландри разглядел Джарново: город был большой — зыбкие силуэты погруженных в воду куполов и башен простирались дальше, чем он мог видеть. Кругом кипела работа: словно мошки, мелькали рабочие, выгружавшие с огромной грузовой подводной лодки тюки с сушеной морской травой в трубу склада; дети сновали среди мрачных шпилей и гротов кораллового парка; старик рассыпал зерна, приручая маленькую полосатую рыбку; мальчик и девочка плыли рука об руку сквозь океанское безмолвие.
Когда они добрались до длинного светлого помещения приемной Командора — наследного главы исполнительной власти Джарново, Фландри был все еще так одурманен морем, вызывающей роскошью строго распланированных садов, что почти не обратил внимания на изящество галереи. Даже форма воздушного шлюза; через который они вошли, вписывалась в общую картину. Она тревожила сознание терранина непривычными контрастами ажура каменной резьбы и величественных масс, подобно контрастам самого океана.
Когда вода из шлюза была выкачена, воздушный поток обсушил их — мерцающую одежду Фландри и гладкую кожу Тессы. Они вошли в аванзал, стены которого были украшены абстракциями героического характера. Миновав двух воинов с неизменными гарпунными ружьями, охранявших двери, они вошли через небольшой коридор в просторный круглый зал с рядами малахитовых колонн, увенчанный светлым куполом. Там уже находилось несколько ньянзан — представителей высшего общества. Они были разного возраста, самым молодым было около двадцати; на некоторых были только акваланги, другие были одеты в светлые рубашки и юбочки, наподобие шотландских; но чувство собственного достоинства окутывало каждого из них, как мантия. Тесса вышла вперед и четко отдала рапорт:
— Сиятельная владычица Литтл Скуа прибыла из Крааля по вашему приказанию, сэр.
Командор Иньяндума III был мужчиной могучего сложения с тяжелым лицом и густыми седеющими волосами. На лбу у него сиял медальон, свидетельствующий о высоком ранге, с изображением золотой Полярной звезды.
— Добро пожаловать, — сказал он, — мы рады вам и вашему гостю. Он теперь и наш гость. Я объявляю его имя священным. Терранин склонился в церемонном поклоне.
— Мое почтение, сэр. Я — капитан Имперского флота Доминик Фландри. Ее светлость Тесса Хурн любезно согласилась проводить меня сюда.
Он смело встретил взгляд Командора и постарался встать так, чтобы иметь возможность краем глаза наблюдать за Тессой. Иньяндума сделал почти незаметное вопрошающее движение. Она слабо кивнула, ее большой и указательный пальцы на мгновение сложились в букву О. «Я уже выяснил, что она была в Краале с официальным заданием, — вспомнил Фландри, — но она ни за что не сказала бы с каким и только сейчас позволила себе показать, что все прошло успешно. Слишком секретное, чтобы сообщить об этом по радиофону с корабля! Как простые смертные мы радовались обществу друг друга, путешествуя вместе. А как агенты, посланные нашими вождями?..»
Иньяндума обвел комнату сильной рукой моряка:
— Вы видите здесь людей, представляющих нашу законодательную власть, капитан. Когда ее сиятельство позвонила сказать, что вы направляетесь сюда, мы подумали, что причиной вашего визита послужило убийство его превосходительства, о котором сообщалось по всему миру. Это серьезное дело, поэтому я собрал наших руководителей Совета из Палаты Мужчин и Конгресса Женщин.
Шелест и шепот пробежал меж зеленых колонн в зеленой толще моря. И облегчение было в нем, и нетерпеливое ожидание, Собравшиеся здесь не были профессиональными политиками в том смысле, как это принято понимать на Терре. Это были самые Достойные граждане Джарново: аристократы и судовладельцы, занимающиеся политикой по обязанности, и морские офицеры, который выбирали путем всеобщего голосования. Даже знать имела обязанности — например, Тесса Хурн унаследовала не право, а долг устанавливать плавучие маяки и держать связь между рифами, называемыми Литтл Скуа. Все эти люди чаще имели дело со штормами и зубами морских чудовищ, чем с парламентскими дебатами.
Фландри произнес ровным голосом:
— Сэр, господа, мой визит имеет отношение к делу более серьезному, чем это убийство. Резидента мог убить любой чем-либо недовольный субъект; человек, представляющий метрополию, всегда рискует. Но я думаю, ни одна живая душа не испытывала ненависти к Баннерджи персонально. Именно это и заслуживает осуждения!
— Вы подразумеваете государственную измену, сэр? — прогрохотал Иньяндума.
— Да, Командор. И у меня есть веские основания. Кто-нибудь может помочь мне связаться с семьей Умболу?
Ряды советников Джарново заволновались. Затем вперед выступил молодой человек огромного роста с резкими чертами лица, шрамом на щеке и поступью льва.
— Да, — воскликнул он так, что в зале зазвенело. — Меня называют Дереком Умболу, я капитан винтового траулера «Блумфонтейн». Тесса, зачем ты притащила сюда проклятого импи?
— Отставить! — вскричал Иньяндума. — Здесь принято вести себя вежливо!
Тесса воскликнула:
— Дерек, Дерек, ведь он мог долететь до нас всего за час! И мы же не замышляем бунта… — Ее голос прервался, она отступила назад под его яростным взглядом. Глаза широко раскрылись, и рука непроизвольно поднялась ко рту. Невысказанный вопрос дрожал на губах: «Или замышляем»?
— Пусть они держатся подальше от нас! — прорычал Дерек Умболу. — Мы уплатим дань и не нарушим их проклятого покоя, но пусть и они оставят нас и наши обычаи тоже. Но ведь они не оставляют!
Фландри вступил в общую перепалку.
— Я не обижаюсь на вас, — сказал он. — Но также доджей заметить, что не делаю здесь политику. Ваши жалобы на местную администрацию должны быть адресованы правителю провинции…
— А, тому куогу — убийце! — фыркнул Дерек. — Я слышал о Брае и еще кое-что.
Несмотря на то что Фландри счел определение превосходным (зная по опыту, что за отвратительный зверь был куог), он сказав поспешно:
— Я должен предупредить вас: воздержитесь от оскорбления властей. Лучше перейдем к моему заданию. Для меня это тоже дело не из приятных. Капитан Умболу, имперский морской пехотинец по имени Томас — ваш родственник?
— Да. У меня есть младший брат, которого запрягли на пять лет.
Фландри заговорил мягче:
— Сожалею. Мне не приходило в голову, что вы можете оказаться такими близкими родственниками. Томас Умболу был убит в бою на Брае.
Дерек закрыл глаза. Могучая рука сжала рукоять охотничьего ножа так, что кровь показалась из-под ногтей. Когда он снова открыл глаза, голос его звучал хрипло:
— Вы опередили официальные новости, капитан.
— Я видел, как он умер, — сказал Фландри. — Он погиб, как смелый человек.
— Но вы, вероятно, проделали такой путь не затем, чтобы сообщить об этом провинциалу?
— Нет, — сказал Фландри. — Я бы хотел поговорить с вами с глазу на глаз и немедля. И с другими родственниками.
Гигант набрал полную грудь воздуха, его сильные пальцы сжались в кулаки. Он отрывисто бросил:
— Нечего мучить моего отца вашими дьявольскими домыслами; скрывать нам тоже нечего. Спрашивайте, что вам надо, здесь — при всех!