Я тоже христианин с детства, католик, правда, я не думаю, что сегодня эта разница между нами уже настолько актуальна. К сожалению, среди итальянцев, особенно римлян, всё меньше становится настоящих христиан…
— Немудрено! — вздохнул Флавиан и показал на видневшиеся вдалеке купола, похожие на русские храмовые. — Сеньор Маурицио, а это, вон там, что за здания?
— Это новый русский храм святой Екатерины! — ответил наш шофёр. — Я слышал, что когда утвердили проект этой церкви, то пришлось даже немного срыть холм, на котором она поставлена, иначе её крест мог оказаться выше креста храма святого Петра в Ватикане, а этого нельзя делать по законам Рима!
— Ну, нельзя так нельзя! — миролюбиво согласился я. — Давайте теперь поедем в катакомбы Севастиана, а заодно посмотрим Аппиеву дорогу!
Итальянец почтительно распахнул дверь своего таксишного «мерседеса» перед моим батюшкой — Andiamo, signori! (Поехали, господа! — итал.)
— Господи, благослови! Dio la benedica! — Флавиан осенил своей пастырской десницей водителя, его здоровенный таксишный «мерседес» и дорогу по направлению нашего движения!
— Аминь! — благочестиво поддержал я, поразившись в очередной раз батюшкиной языковой эрудиции.
— Amen! — удовлетворённо подтвердил сеньор Маурицио.
***
Пока машина, управляемая твёрдой рукой нашего седовласого командора, энергично рассекала пространства не особо широких римских улиц, я, сидя на заднем сиденье рядом с перебирающим чётки Флавианом, всё пытался выстроить в своём сознании из всей полученной в предыдущем разговоре информации какую-либо стройную систему. Получалось не очень…
— Отче! — не выдержав, прервал я молитвенную работу духовника. — Прости, что мешаю молиться, но у меня из головы вся эта масонская тема никак не идёт! Неужели эти «братья-каменщики» реально настолько сильны и настолько одержимо стремятся к созданию своего масонского всемирного государства?
— Ну, они не сильнее своего «куратора»-дьявола, а тот не сильнее Бога! — спокойно ответил мне духовник. — Масоны как организованная структура не есть сами по себе главная сила антихристова воинства, они всего лишь одна из структур всемирной религиозно-политической организации, которую можно называть по-разному — «тайным мировым правительством», «церковью сатаны» или как-то ещё, сути это не меняет.
— Ты сказал «религиозно-политической»? — удивился я. — Разве не атеисты строят «рай на земле», разве там есть по-настоящему верующие люди?
— Конечно! — кивнул батюшка. — Ещё как верующие! Смотри, веру можно условно разделить на две части, или на два этапа — первый этап есть собственно «вера» — тебе сказали, что Бог есть и с Ним можно быть в общении, и ты поверил в это. Такая вера ещё не полноценна.
А вот когда ты, поверив, что Бог есть и готов к общению с тобой, обращаешься к Нему в молитве, начинаешь пробиваться к Нему сквозь дремучие заросли своих греховных страстей, и в процессе этого движения начинаешь слышать Его ответ, чувствовать «обратную связь», приобретать практический опыт общения с Богом, — тогда твоя вера переходит уже во вторую, более совершенную, чем прежде, форму — знание!
И ты уже можешь искренне утверждать, что ты не просто веришь в то, что Бог есть, но ты знаешь, что Он есть, и это знание подтверждается твоим личным опытом богообщения — опытом религиозным!
Религия не была бы возможна, если бы не было этой «обратной связи», причём любая религия, как божественная, так и все языческо-демонические.
Соответственно, и все настоящие язычники-сатанисты на определённом этапе погружения в свою веру приобретают личный опыт общения с дьяволом или его подчинёнными духами — демонами, в результате чего их вера и становится религией.
— А какой же у них может быть религиозный опыт, отче? — недоуменно вопросил я. — У христиан это ощущение полученной благодати и её действия в душе, а у них-то что?
— У них, Лёша, как бы это тебе сказать, чтобы не перейти на наркоманскую терминологию… — сделал паузу Флавиан, — у сатанистов опыт религиозных ощущений состоит из смеси наркотического кайфа и бешеной наркотической же ломки! Это несчастные люди, рабы дьявола, подсаженные на страшную наркоту лже-обожения, от которой мучается и сам их рабовладелец и «наркодилер» — сатана.