- Сама удивляюсь! - удивилась Надежда.
Девочки вновь повернули к беседке.
Татьяна сидела на ступеньках уже не одна. Рядом с ней пристроился Леонид Толкалин с гитарой. Он взял несколько аккордов и откашлялся.
- А-а-а, нахально-инструментальный ансамбль? - сказала ему Елена. - Что нового?
- Три-четыре! - по-дирижёрски взмахнула Татьяна руками. И Лёня тихонечко запел:
Спортсмен выжимает железа тонны,
Так, что спины слышны тяжкие стоны,
Здесь всё нам ясно, и мы заявим прямо:
Решают здесь доли секунды и грамма.
Чтобы быть здоровым и чтобы быть смелым,
Зарядок много есть для тела,
И все зарядки хороши,
А где зарядки, ты мне подскажи,
А где зарядки для души?
Вот в чём вопрос
И вот в чём дело!
Чтоб наши души не мучила ревность,
Чтоб мы дружны рекордно были,
Чтоб верной любви мы рекорды били,
Вот для чего нужна и важна нам,
Вот для чего важна и нужна нам
Душ наших верность и наших душ задушевность!
- Души нет! - засмеялась Светлана.
- Правильно, нет! - саркастически заметила Татьяна. - У кого души нет, у того её нет, а у кого она есть, у того она есть! Пошли, чего с ними разговаривать!..
К ним, запыхавшись, подбежали Тарас Сидякин и Вадим Масюков.
- Ну, всё, девчонки, всё! - возбуждённо жестикулировал Тарас. - Ларионов согласился выступать за чужую команду и под чужой фамилией. Сейчас он мне сам об этом сказал!..
- Раз, говорит, надо, значит, надо! - поддакнул Вадим.
- Слышала? - торжествующе повернулась к Татьяне Лена. - Ну, что твой ДОТ Ларионов?.. За чужую команду согласился выступать!..
Но Татьяну не так-то легко было убедить:
- Ну и что, что согласился? А в последнюю минуту, может, передумает!..
- Строишь из себя какой-то страшный суд, - неприязненно сказала ей Елена.
И тут мимо беседки прошла новая компания полуночников: сам Ларионов - в чёрном костюме, Стеллка - в бальном платье, Гусь - с тяжёлым чемоданом и транзистором.
- Как говорится, миру - мир, а пиру - пир?! - сказал на прощание ошеломлённым "олимпийцам" Гусь.
Вся компания скрылась в воротах... Затем послышался шум отъезжающей машины.
Надежда беспомощно опустилась на скамейку:
- Мне худо...
- Кажется, наша затея кончится тем, что этим Ларионовым "Интерпол" заинтересуется, - со значением сказал Вадим.
- Какой ещё "Интерпол"? - слабо отозвалась Надежда.
- Интернациональная полиция. Вот вам ваш херувимчик-любимчик! Вот вам ваш Ларионов, ваш атлет-аскет-оглы сызмала-рекорд-бей. По-моему, он побьёт все существующие на свете рекорды безнравственности.
- Чем-чем, а уж вашими авантюрами Интерполу... или там угрозыску давно пора заинтересоваться! - сказала Татьяна.
Глава 6
ОЛИМПИЙСКОЕ СПОКОЙСТВИЕ
Над "судейской" беседкой висел написанный маслом портрет Вениамина Ларионова в большой багетной раме. Дворовые "олимпийцы" азартно соревновались на спортплощадке по прыжкам в высоту, а болельщики, как и положено болельщикам, весело горланили.
Голос Виктора-диктора, комментирующего соревнования, гулко разносился из усилителя по всему двору:
- Итак, первая часть олимпийских марафон-прыжковых игр подходит к своему разгару! Участники наших игр сделали почти по сто тридцать пять прыжков! Осталось предварительно определить только чемпиона по прыжкам в высоту. Среди претендентов Вениамин Ларионов, Вадим Масюков и Геннадий Цветков. Как сказал бы Грибоедов: "...который же из двух, то есть, который же из трёх?.."
Рёв, свист, крики: "Ла-ри-онов! Ма-сю-ков! Цвет-ков!"
Комментатор продолжал:
- Если Ларионов возьмёт первое место по марафон-прыжкам в высоту, тогда это будет мировое достижение! Мировое, конечно, не в смысле мировое, а в смысле замечательное! Сейчас к прыжку готовится соперник Ларионова Вадим Масюков. Он заметно волнуется. Слишком даже заметно. А что же делает в это время Ларионов? Как всегда, улёгся на траву и читает книгу своего любимого писателя...
Вита сидела на скамейке и что-то писала в блокноте.
К ней подошёл Леонид и заглянул через её плечо:
- Оказывается, ты пишешь ему записки и без меня?
- Не подсматривай, - подняла голову Вита.
- Вита, нас с тобой обманывают. У него роман со Стеллкой и её сестрой Степанидой.
- Тогда почему это обманывают нас? - рассердилась Вита. - Ты хочешь сказать - меня!
В это время Татьяна, держа под мышкой какую-то доску, окликнула Елену:
- Товарищ Гуляева, вы не разрешите мне прибить к стене дома вот эту мемориальную доску?
- Это что ещё за мемориальная доска?
- А вот... - Татьяна показала ей доску.
Елена медленно прочитала надпись:
- "В этом дворе прыгал и допрыгался..." Это кто допрыгался, уж не Ларионов ли? - возмутилась она.
- Ну, я же не написала фамилию. Вот кто допрыгается, я и допишу, а пока так повешу. В назидание потомкам.
- Только попробуй!.. - И Лена сожалеюще сказала Фокиной: - А вообще-то, как мы сами не догадались про доску? Сидякин, сделай сейчас же мемориальную доску Ларионову!
- Слушаюсь! - щёлкнул каблуками Тарас.
Стеллка бродила по двору, кого-то разыскивая. Увидев Виту, она спросила:
- Слушай, девочка, а где Веня?
- Уже Веня, - Вита демонстративно отвернулась.
А невдалеке от них Гиви Мебуке устанавливал свою кинокамеру и восторгался:
- Нет, какая погода, какое солнце! Приготовиться к съёмкам! Тишина на площадке! Мотор! Кадр 384-й, дубль 1-й! Начали! Где Ларионов?!! Я спрашиваю, где Ларионов?
Татьяна огляделась по сторонам:
- Был где-то здесь.
Гиви ринулся в толпу болельщиков, всё время спрашивая: "Где Ларионов?"
- Ничего не понимаю, - сказала Стеллка Татьяне, - вот у меня есть любимый мальчишка - чемпион мира по прыжкам в ширину. И машина у него есть, а тянет меня сюда, к Вениамину, а он ещё и не чемпион мира, и машины у него нет, и дачи. Что значит это? Как ты думаешь?
- Это значит... любовь это значит... - ревниво отозвалась Татьяна.
- А как же мой жизненный принцип, чтобы любовь с первого взгляда, но по маленькому расчёту? - растерялась Стеллка. - Чтобы он был знаменитый и с машиной...
- А ты дай расчёт тому своему чемпиону в ширину, и будет у тебя любовь по его расчёту, - посоветовала Татьяна.
- Умница! Дай я тебя поцелую, девочка!
- И отбей его у всех от этой дурацкой затеи, а то у меня что-то не получается, - грустно посмотрела на неё Татьяна.
А Елена продолжала развивать бурную деятельность.
- Ты написал статью о Вениамине? - дёрнула она за рукав Цветкова.
- И перепечатал на машинке... Вот. Называется: "Ларионов чемпион, но... кому много дано, в скобках, от природы, с того много и спросится!.." - подчеркнул Геннадий.
- Хорошо! Но я надеюсь, ты его в статье не хвалишь? Он, конечно, уже чемпион многих соревнований, но звёздная болезнь... уже должна в чём-то проявляться... Вот что, давай переделаем название статьи... Вот так: "Ларионов - чемпион, но... результаты могли бы быть лучше!.." Хотя, куда уж лучше? - Она заглянула в блокнот Фокиной: - Я ничего не понимаю, - результаты Ларионова не только не ухудшились, а даже улучшились?!
- Я сама ничего не понимаю! - призналась Надежда.
Все нервничали... Но, наверное, больше всех нервничал Вадим. Он ходил вокруг беседки и бормотал себе под нос:
- Итак, у меня десять прыжков по один метр семьдесят, восемь по один метр шестьдесят, два...
- И десять по рубль с полтиной!.. - не без ехидства заметила ему Татьяна.
- Ты! - рассвирепел он. - Не каркай под руку!.. То есть под ногу!
А диктор Виктор продолжал вещать на весь двор:
- А мы том временем вернёмся на спортплощадку к нашим "играм". Вот Масюков готовится к прыжку... Вадим Масюков внимательно рассматривает дорожку для разбега. Вот он собрал камешки и бросил их в сторону. Подняв высоко ногу, сделал первый шаг...