Убедившись, что никто не пострадал, Флэш улыбнулся и спустился вниз, чтобы помочь подняться сбитому с ног мужчине. Крепкое благодарное рукопожатие много значило для него, и когда мужчина посмотрел на него в ответ, Флэш снова узнал этот взгляд. В каждом движении, в каждом жесте читалась искренняя признательность. Осознание этого пронизывало Барри. Другой награды ему не было нужно.
– Кризис предотвращен, – сказал он в передатчик. – Мужчина непонимающе посмотрел на него.
– Цыплят по осени считают, – ответил Циско. – На Канал-стрит формируется еще один торнадо.
– Еще один.
– Боже правый! – воскликнул Циско. – Это категория Эф-пять, самый мощный смерч!
Собравшись с духом, Флэш снова ринулся вперед.
До второго смерча он добрался в тот момент, когда тот двигался по парковке. Люди, отрезанные стеной яростного ветра, пытались пробиться через его порывы, которые двигали машины, словно те были игрушечные. Флэш пробежал по капотам и крышам машин, успев схватить беспомощных, оказавшихся в ловушке очевидцев, прежде чем их снесет.
Через несколько мгновений он уже опустил их на землю в относительной безопасности в вестибюле ближайшего здания. Приглушенный рев шторма нарастал по мере того, как он неудержимо надвигался на ближайшие дома.
– Оставайтесь в укрытии, – велел он и направился к двери. Торнадо засасывал обломки и мусор, как взбесившийся пылесос. Его основание разрослось уже на полквартала.
– Не думаю, что тут будет достаточно просто отрезать его от земли. – Когда он вышел наружу, ему приходилось кричать, чтобы рев ветра не заглушал его слова. Он оценил свои шансы. Обломки посыпались на него, отскакивая от защитного костюма. – У него слишком много энергии.
Этот монструозный торнадо надвигался на него, как Голиаф, наконец заметивший юного Давида. Воронка проломила крышу старинного здания банка «Кейстоун». Угол мраморной постройки разрушился, а столетние дубы, окружавшие здание, попросту переломились. Ужасный рев нарастал, становясь все громче.
Флэш принялся кружить вокруг торнадо, двигаясь в направлении его вращения. Это был единственный способ удержаться на ногах. Шторм обладал такой силой, что Флэш понимал: ему не удастся отсоединить торнадо от земли или сбить это чудовище с курса.
– Ребята, – произнес он в микрофон. – Есть идеи? Я не смогу его долго сдерживать. Пока что мне хотя бы удается оставаться на ногах.
– Барри, торнадо поддерживает свое существование за счет двух вещей, – сказал Циско. – Теплый восходящий поток и холодный нисходящий.
– Я могу охладить восходящий поток?
– Нет. На самом деле, бегая вокруг торнадо, ты добавляешь ему энергии. Однако, если ты сможешь нагреть нисходящий поток, он начнет ее терять. Было бы проще, если бы ты умел летать.
– Ага, если бы, – Барри посмотрел на клубящуюся массу, которая смешивалась с низкими темными тучами. – Погодите минутку. У меня есть идея.
Он остановился. Оглушительный порыв ветра подхватил его и поднял в воздух. Флэш оттолкнулся от какого-то обломка, приземлился на ноги и высоко подпрыгнул. Перескакивая с одного обломка здания на другой, он карабкался вверх в мощном потоке ветра.
Что-то ударило его по голове, и он пошатнулся, но продолжил пробираться по обломкам. На него обрушился вихрь градин диаметром сантиметров десять каждая. Он не мог увернуться от них, так что просто нагнул голову и двинулся вперед. По мере нарастания скорости столкновения тоже становились сильнее, но пока что градины не пробивали костюм и не ранили его.
Земли было уже не видно. Черные клубящиеся облака окружали его, заполняли небо, которое каждые несколько секунд озаряли изломанные вспышки молний. Оказавшись высоко над городом, Флэш пустился бежать против ветра. Перепрыгивая с одного обломка на другой, он словно пересекал бурную реку, двигаясь по скользким камням.
Молния, которая подсвечивала облака, соединилась с искрами, разгоравшимися вокруг его тела, и осветила небо. Чем дольше он бежал, тем сильнее воздух заполнялся горячими белыми вспышками трескучей энергии. Он уворачивался от тонких вспышек молний, оставляя за собой яркий электрический след.
Прожигая небо на бегу, он разогревал холодный воздух над собой. Полностью сконцентрировавшись, он не думал ни о чем, кроме следующего шага, следующего обломка, на который он должен приземлиться, двигаясь по кругу в короне шторма. Гул торнадо уже был едва слышен, заглушаемый ревом его собственного движения.