— Потому, что мне не выиграть у тебя, Макс. А ставки слишком высокие, — сказала Дина не то, что думала.
Он все правильно говорил, а Динка как раз не была идеалисткой. Скорее наоборот, ее последние отношения — кстати, откуда Домин знает о Владе? — заставили ее посмотреть на любовь несколько под другим углом. И в другой ситуации она бы скорее всего согласилась — ни к чему не обязывающие отношения с интересным парнем, что в этом предосудительного? Придумала бы ему забавное прозвище и от души развлекалась, если бы только…
«Потому что я влюбилась в тебя, Максим. А тебе нужна лишь очередная игрушка. Кукла. И это все за одни треклятые сутки».
Слезы отступили, лишь когда она подошла к аудитории. Осколки щита тускло поблескивали, разлетевшись по углам ее развороченного мира.
Глава 6
«Значит, тебя вычеркиваем». Фраза, как заезженная пластинка, без конца прокручивалась в голове Домина и приводила его чуть ли не в бешенство.
Эта пигалица все же отказала ему, хотя Домин был уверен, что она согласится. В последние дни он ходил злой, дерганый, отрывался на подчиненных, пока Тимур прямо не предложил ему записаться на прием к его матери. Мать Тимура была врачом-невропатологом и добрейшим человеком, и не подозревала, в какой именно сфере трудится любимый сын. Домин поблагодарил и отказался, ему не нужна была медицинская помощь, ему нужна была всего лишь одна капитуляция. Но там как раз подвижек не наблюдалось.
Он обещал себе не приезжать в казино в ее смену — смены менялись две ночи через две — и каждый раз приезжал всегда в одно и то же время, к десяти вечера. А она каждый раз стояла в зале за покерным столом, конечно, если не было посетителей. И Домину хотелось думать, что она тоже подгадывает свое дежурство к его приезду. Казино начинало работу с девяти, при отсутствии посетителей за игорными столами дежурили по одному крупье по одному часу. И когда Максим приезжал, Дина неизменно оказывалась в зале.
Домин с чашкой кофе и сигаретой садился за столик напротив покерного стола, и они начинали играть в игру «Я не смотрю на тебя». Он знал, что она наблюдает за ним из-под длинных, опущенных ресниц, а сам Домин, лишь только Дина поднимала глаза, равнодушно отводил взгляд и со скучающим видом следил за крупье, бросающим шарик на рулетке.
Это и злило его больше всего. Разве то, что он предложил, не было честнее и порядочнее, чем если бы он сводил ее пару раз в ресторан, напел о большой и светлой любви, а потом она все равно оказалась бы в его доме в его постели? Тогда к чему эти пошлые условности и обязательства?
А под утро, ворочаясь с боку на бок, он уже думал, что может и стоило блефонуть, поиграться в любовь, а там бы он быстро остыл к девчонке, Домин в себе не сомневался. Чем недоступнее цель, тем быстрее наступает пресыщение, это он знал точно.
Он бы легко ее оставил, и тогда его б уж точно не касалось, как она справляется со своими переживаниями. Нет же, решил поиграть в благородство. Теперь она ни за что не поверит, вздумай Макс сунуться к ней со своими внезапно вспыхнувшими чувствами. И правильно сделает.
Никаких чувств, конечно же, не было. Было желание, даже, скорее, сумасшествие, наваждение на грани одержимости, но к чувствам, по крайней мере к тем, которые ждет от него Дина, это не имело никакого отношения. Классический случай запретного плода, Домину самому противно было, неужто он так примитивен?
Облегчения такие мысли не приносили. К Лане он теперь и вовсе заезжал на несколько минут, молча ложил на стол деньги и расстегивал джинсы. Она смотрела обиженно, с укором в глазах, но Домину было все равно, не он выбирал ей профессию.
Долго так продолжаться не могло, а избавиться от наваждения способ был один, Домин знал наверняка. Его не раз подмывало взять Дину за руку, просто вывести из зала и усадить в машину, но в то, что она послушно с ним поедет, Домину верилось слабо, а насильником он точно не был. Все должно быть по обоюдному согласию. И тогда она быстро ему наскучит, и наступит долгожданное освобождение.
Он несколько раз даже возвращался в «Рояль» к шести утра, а затем стоял и смотрел на свернувшуюся калачиком в углу дивана спящую девушку. Однажды она распустила свой хвост и в обрамлении копны волос смотрелась так беззащитно, что Домин не удержался, подошел, сел рядом на корточки и просидел так не меньше получаса. А потом, приехав домой, понял, что этому безумию пора положить конец.
В помощники он выбрал Ворона, Плоского и Кадра, предварительно отправив Тимура в столицу. Домин в первый же день предупредил своих парней, что девушка — его, соваться к ней никому не следует, но в последнее время стал все чаще замечать, как недвусмысленно отирается возле Дины Тимур, а та отвечает ему благосклонностью. Поэтому Тимур будет лишним.
План может и был лишен элегантности, но зато казался простым и эффективным. Парни должны были увезти Дину из казино под видом серьезного разговора, припугнуть, конечно, не сильно, а потом в нужный момент появлялся Домин, забирал девушку и привозил к себе домой. Он еще не встречал женщин, способных оставить своего спасителя без благодарности, поэтому в успешном исходе Домин был уверен.
Конечно, если бы ее увезли незнакомые ей бойцы, было бы гораздо правдоподобнее, но Домин не собирался впутывать чужих и пугать девушку по-настоящему, все-таки Плоского и Ворона она знала, а Кадр был парнем вполне себе симпатичным и миролюбивым. Ну, кому казались миролюбивыми гималайские медведи.
Как раз накануне покер просадил немаленькую сумму, в целом казино осталось в выигрыше за счет рулетки и остальных карточных столов, но покер постарался на славу, и отличились там все дилеры. Параллельно начали циркулировать устойчивые слухи, что в город приезжают гастролеры из ближнего зарубежья, и кто-то из старых крупье работает с ними в связке.
Домин не доверял старым опытным крупье, предпочитал готовить новичков, но эти были личными креатурами Алексея и Стаса, пит-босса другой смены. Предстояло выяснить, кто именно пошел на сговор, в курсе ли менеджеры, и для этого стоило расспросить персонал, возможно кто-то что-то видел или слышал. Чем не повод к очередной доверительной беседе с Диной, и Максим не стал откладывать.
Он сидел в машине в переулке напротив и видел, как тонкая фигурка подошла ко входу в «Рояль», ее подозвал Ворон, двое обступили с двух сторон, а потом все вместе пошли к машине. Домин заранее сообщил Алексею, что Дины не будет, в подробности вдаваться не стал.
Он тронулся с места, пропустил машину Ворона и пристроился ему в хвост, стараясь не приближаться слишком близко. Они договаривались далеко не заезжать, Плоский должен был маякнуть на телефон, когда бы подошло время выступления Домина.
Они заехали уже довольно далеко, а телефон молчал. За окнами замелькал лес, Домин подъехал ближе, впереди хорошо были видны габариты Вороновской «Хонды». Внезапно «Хонда» вильнула в сторону, затем еще раз, и еще, потом из машины раздался чей-то вопль, а за ним грянул выстрел.
Домин от злости вжал педаль газа, обогнал «Хонду» и, подрезая, вынудил прижаться к обочине. «Хонда» затормозила, «БМВ» Домина преградил ей путь. Максим выскочил из машины и рванул дверцу «Хонды» на себя.
— Уроды, что вы с ней сделали?
***
Динка шла по освещенному проспекту, и настроение у нее было просто отвратительное. С тех пор, как Домин предложил ей ту мерзкую и унизительную сделку, он с ней больше ни разу не заговорил. Что явилось ярким свидетельством того, какой правильный выбор она сделала. Совершенно бездушное и бесчувственное существо, как с таким вообще можно начинать отношения — хоть договорные, хоть какие.
Сколько раз она себе обещала не выходить в смену, забыть о казино и Домине, не сосчитать, если бы была хоть какая-то альтернатива, да и деньги там зарабатывались приличные. И сегодня шла, как на каторгу. Динка заранее знала, что сразу не выйдет в зал, дождется десяти, — как раз к этому времени обычно прибывала служба безопасности, — а потом будет изводить себя, исподтишка наблюдая, как Домин пьет кофе с блаженной миной на лице и не обращает на нее никакого внимания.
Трех бойцов Горца она увидела еще издали.
— Привет. А мы тебя ждем, — их бывший черноглазый прокурор, Динка теперь знала, что его звали Вороном, шел навстречу.
— Добрый вечер, — она ни с кем не фамильярничала, разве что с Тимуром могла поболтать чуть более открыто. Ей с головой хватило Домина.
— Надо поговорить, — Ворон кивнул в сторону машины, — садись, проедемся, здесь недалеко.
Надо так надо, Динка пожала плечами и села в машину. Только спросила:
— Алексей знает?
— Садись, кукла, все все знают, — Плоский уселся с одной стороны, Ворон с другой, третий из них, Динка не помнила как его зовут, сел за руль. — Кадр, поехали.
— Давай, рассказывай, — лениво начал Ворон, — как вы на покере деньги заведения на ветер бросаете.
«Наша песня хороша, начинай сначала». Но вслух Динка высказываться поостереглась. А о чем говорить, этому лохматому чучелу Шлангу везло просто феерически, даже Алексей становился за стол, бесполезно. Чтобы перестать ему проигрывать, следовало гнать его взашей и закрывать казино под любым предлогом — хоть на переучет, хоть на санобработку. Но делать этого, конечно же, никто не стал, потому они продолжали выдавать ему деньги, будто зарплату, спасибо мальчишкам с рулетки, вывели смену в ноль.
Ворон задавал вопросы, Динка отвечала. Она уже совсем успокоилась, когда поняла, что от нее ждут информации о ком-то из дилеров, которые были друзьями Алексея и которых он лично привел в смену. Извините, ребята, здесь она вам не помощница.
Динка слышала обрывки разговоров, понимала, что опытным крупье мало премиальных, хочется денег еще и еще, но лезть туда она точно не собиралась. Не хватало еще Лешку подставить, пусть Ворон с Плоским сами корячатся, следствие проводят.