Дж. М. Ф.
Введение
В мае 1848 года Флэшмен вынужден был покинуть Англию в результате карточного скандала и отплыл в Африку на «Бэллиол Колледже», судне, принадлежавшем его тестю, Джону Моррисону из Пэйсли, и находившемся под командой капитана Джона Черити Спринга, магистра искусств, бывшего наставника из колледжа Ориэль. Уже слишком поздно понял Флэшмен, что корабль занимается незаконной перевозкой рабов, а его капитан, вопреки своему ученому прошлому, является опасно эксцентричным типом. Приняв в Дагомее груз рабов, «Бэллиол Колледж» пересек Атлантику, но был захвачен американскими военными кораблями. Флэшмену удалось улизнуть от властей в Новом Орлеане, где он нашел временный приют в доме терпимости, хозяйка которого, сострадательная английская матрона по имени Сьюзан Уиллинк, подпала под чары плутовского шарма нашего героя.
Затем Флэшмен провел несколько насыщенных событиями месяцев в долине Миссисипи, по преимуществу улепетывая во все лопатки. На время ему пришлось изображать из себя английского морского офицера, также довелось против воли выступать в качестве агента «Подземной Железной дороги»[2], помогая беглым рабам добраться до Канады. К несчастью, порученный его заботам беглец был опознан мстительным плантатором по имени Омохундро, и Флэши, оставив свой пост, спешно ретировался за борт парохода. Затем он занял вакансию надсмотрщика на плантациях, но лишился места, когда хозяин обнаружил его и свою жену при компрометирующих обстоятельствах. Впоследствии Флэшмен украл рабыню-метиску Касси, продал ее под чужим именем, после чего помог бежать и с вырученными от аукциона деньгами направился вместе с ней через покрытую молодым льдом реку Огайо, преследуемый по пятам охотниками за неграми, подранившими его в ягодицу. Тем не менее, благодаря своевременному вмешательству конгрессмена Авраама Линкольна, двум беглецам удалось выпутаться из переделки.
Находясь под угрозой обвинения в торговле рабами, хищении рабов, мошенничестве и даже убийстве, Флэшмен ощущал непреодолимое желание поскорее вернуться в Англию. Вместо этого злая фортуна вернула его в Новый Орлеан, и ему не осталось ничего иного, кроме как просить о помощи прежнего своего начальника – капитана Спринга, который был оправдан продажным американским судом и собирался отплыть. За время своих злоключений Флэшмену довелось завладеть некими документами «Бэллиол Колледжа», которые подтверждали факт участия судна в перевозке невольников. С помощью этих бумаг он рассчитывал шантажировать своего тестя, которого ненавидел, но теперь предложил вернуть их в обмен на проезд до дома. Капитан Спринг, неприязнь коего умерялась желанием заполучить назад столь опасные для него самого бумаги, согласился.
На этом самом месте, оставив нашего измученного рассказчика выбирать между Сциллой американского правосудия и Харибдой в лице демонического Спринга, завершается третий пакет «Записок Флэшмена» и начинается новая глава его американского приключения.
Часть первая
Сорок девятый
I
Я так и не выучился толком говорить по-апачски. Да это не так просто, хотя бы потому, что красные скоты нечасто спокойно стоят на месте – да и вы, если котелок варит, тоже не станете торчать колом, иначе занятие по изучению их системы гласных (совершенно уникальной, кстати сказать) вам придется провести, вися вниз головой и поджариваясь на медленном огне или же улепетывая во все лопатки по Хорнада дель Муэрто, пока они будут улюлюкать и стараться воткнуть копье вам в спину. С обоими этими затруднениями мне довелось в свое время столкнуться, вам же советую не испытывать судьбу.
И все-таки странно, что я не преуспел с языком, ибо помимо талантов делать ноги и задирать юбки способность «ворочать битой»[3] входит в список главных моих достоинств – о, да, я на девяти языках говорю лучше самих их носителей и способен объясниться еще на дюжине или около того. Да и с апачами знаком был довольно близко – избави господи, – и даже был женат на красотке из племени – все по закону: заклинания, песнопения, танец бизона и все прочее… Ох и шустрая маленькая бестия это была, с персиковой бархатной кожей и жгучими черными глазами, а эти ее туго облегающие белые леггины из оленьей кожи с серебряными колокольчиками по бокам… Вот закрываю глаза и даже сейчас, шестьдесят лет спустя, слышу их мелодичный звон и ощущаю шелест сосновых иголок под коленями, и вдыхаю запах дыма, сплетающийся с мускусным ароматом ее волос и диких цветов прерий… И нежные губки шепчут мне на ухо: «Заставь мои колокольчики звенеть снова, о пинда-ликойе…»[4] Ах, как давно это было! Скажу без обиняков: лучше всего учить язык между вздохами и стонами, и если в тот раз ничего не вышло, тот только потому, что моя милая туземка была не только дочерью великого вождя, но и мексиканской идальги и, стремясь обособиться от прочего стада, предпочитала говорить по-испански, а не на племенном диалекте. О, в викупах индейцев-мимбреньо встречаются такие же снобы и зазнайки, как в какой-нибудь гостиной в Белгрейвии[5], смею вас уверить. К счастью, против них есть средство.
2
«Подземная Железная дорога» («Подземка») – подпольная организация, действовавшая в США в 1830–1860 гг., которая занималась нелегальной переправкой негров-рабов в свободные северные штаты и Канаду.
3
То есть хорошо говорить на местных наречиях (британский армейский сленг). –